И если есть цифра, которую нетрудно исправить, то это шестерка, из которой всегда можно сделать восьмерку?
– Да, но здесь исправлено не…
– Ну как вы не видите? Место в спальном вагоне было забронировано на вторник шестнадцатое, день убийства. Бразерхуд намеревался отправиться прямиком из Бинвера. Убийца нашел письмо насчет места в спальном вагоне в кармане у Бразерхуда и воспринял его как удачную возможность подкрепить свою ложную улику о поездах. Конечно, он мог бы просто уничтожить этот документ – письмо представляло опасность, так как доказывало, что Бразерхуд на самом деле отправился в путь ранним поездом. Но гораздо полезнее было подделать улику, переправить вторник на четверг, а шестнадцатое число – на восемнадцатое. Смотрите, как просто это делается… вот так! Риск разоблачения невелик. Но все-таки он есть, этот риск, а человек, о котором идет речь, рисковать не желал. Поэтому, исправив «вторник шестнадцатое» на «четверг восемнадцатое», он с умыслом зачеркнул «четверг восемнадцатое» и написал «среда семнадцатое». Иначе говоря, это двойной обман. Люди вряд ли станут искать два исправления там, где легко можно заметить одно.
– Послушайте, ну и умник этот убийца!
– Умник, и его фамилия отнюдь не Давенант. Вы же помните, мы поверили носильщику на слово, что Давенант прибыл из Лондона более поздним поездом, в 3.47. И мисс Рэндолл-Смит также может подтвердить, что он приехал поздним поездом. Так что еще задолго до того, как Давенант добрался до Пастон-Отвила – и, в сущности, в тот момент, когда он был всего в семи минутах езды от Лондона, – Бразерхуд уже скатился с насыпи. Ну и что вы теперь скажете?
– Все верно – если мы правы. Но это лишь косвенное доказательство, верно? Мы подтвердили, что наша гипотеза выглядит более убедительно, чем обвинения, выдвинутые против Давенанта, но никак не продемонстрировали, что последние невозможны. Однако если мы правы, совершенно ясно одно: убийство было преднамеренным, обдуманным и тщательно спланированным. Мы должны найти того, у кого имелись и мотив, и возможность осуществить этот хитроумный план.
– Знаю. Полиция не примет во внимание наши возражения, если они не приведут к реально существующему человеку. Полицейским всегда нужна жертва.
– И мы не в состоянии доказать, что Давенант никак не мог выбросить человека из поезда в 4.50?
– В наших силах продемонстрировать, что это практически невозможно. Вспомните, насколько всегда переполнен поезд в 4.50, каким набитым он был в тот день, когда мы с вами ехали в нем. А трехчасовой из Лондона, само собой, почти пуст: в это время люди еще не начинают возвращаться с работы, в поезде едут разве что дамы после посещения магазинов. В таком поезде уединиться можно даже в вагоне третьего класса.
