Надо с начальником управления народного образования переговорить. Он недавно был в прокуратуре на совещании по борьбе с детской преступностью. Я ему напомню про патриотическое воспитание! Всего-то сто листов, или двести страниц. Пусть из своего бюджета тоже раскошелится!
Бумага была толстая и поэтому книга выглядела внушительно. С директором музея милиции уже была устная договоренность, что данный оригинал, после опубликования всего тиража, пойдёт к ним в фонд. Тот даже обещал выбить из министерства премию. Ну, в крайнем случае, орден какой-нибудь. Конечно же, не милицейский — кому он нужен. Их уже предостаточно, А вот типа «Первозванного» — тот пойдёт. К нему вроде и цепь полагается, — размечтался Ткач, — интересно золотая? Вряд ли. Разве президент раскошелится на золото для генералов? Только и гнобит на всех совещаниях. Сократить пытается. А толку-то что? Пять лет назад, было очередное сокращение на десять процентов всего личного состава. И что же? Генералов было четыреста — стало шестьсот! Набрал себе команду хохмач! Кого берёт? Как он их проверяет? Кто ему советует?
Старикова, моего бывшего начальника подтянул! Такую акулу! Всех их там пожрёт в ближайшее время. Видно точно с кадрами проблема. Но это и хорошо. Вот сейчас проверка министерская пройдёт, шефа снимут, а меня поставят! За что снять уж найдут. Да и я могу подсказать, если надо! Ну да ладно, что бежать впереди паровоза! Что-то я отвлёкся.
Ох, и тяжёлый труд писателя, — снова подумал он и глубоко вздохнул.
В этот момент зазвонил городской телефон.
— Сергей Евгеньевич, — услышал он голос секретарши Ольги, Москва на проводе. Стариков!
Лёгок на помине, — подумал Ткач и взял трубку, вытянувшись по стойке смирно у стола, словно его мог кто-то видеть.
— Здравия желаю, товарищ генерал — лейтенант. Как здоровье?
— Не дождёшься…, — засмеялся голос в трубке, — До меня тебе ещё рановато!
Ткач сконфузился. Зная эту шутку Старикова, подумал, что начал разговор не с того вопроса. Решил дальше промолчать, подождать следующей фразы и догадаться, по какому поводу звонок.
— Слышал, ты книжку пишешь? — продолжал Стариков.
— Так точно, Андрей Петрович, — с облегчением вздохнул Ткач — значит, о долге не напомнит, это хорошо, и продолжил, — да что там книжка, так, дневничок на сто листиков!
— Ну, ничего, нормально! А экземпляров сколько?
— Сто.
— Чего всего сто? Друзьям на подарки? — искренне удивился Стариков.
— Сто тысяч! — обиженно уточнил Ткач.
