Рут нагревала над паром кипящего электрического чайника толстый конверт, адресованный Тилли Даннедж. Заслышав звонок, она подошла к коммутатору, надела наушники, придвинула ко рту микрофон, воткнула штекер и соединилась с аптекой.
– Нэнс?
– Да, это я. Он идет.
Рут вернулась к чайнику, подержала конверт над паром, пока язычок полностью не отклеился, и извлекла из него сложенный листок. Письмо оказалось на испанском. Рут положила его в свою почтовую сумку, забрала почту мистера Олменака и направилась к двери. Отперла замок, перевернула табличку с надписью «Открыто», вышла на тропинку и стала ждать. Мистер Олменак уже шаркал ей навстречу.
– Доброе утро, – поздоровалась Рут.
Она остановила его, положив ладонь на лысую макушку. Мистер Олменак еще некоторое время перебирал ногами на месте, пока команда «стоп», отданная мозгом, не достигла назначения.
– Доброе, – ответил аптекарь. Прозрачная ниточка слюны, тянувшаяся из его рта, капнула на землю.
Рут отогнула деревянную руку старика, сунула ему под мышку коричневый бумажный сверток, перевязанный шпагатом, развернула на сто восемьдесят градусов и ткнула указательным пальцем между лопатками. Мистер Олменак засеменил прочь.
– Вот-вот, так и идите посередке, – крикнула она вслед.
Недалеко, в соседнем квартале, Нэнси закончила подметать участок перед аптекой и приветственно махнула рукой. Реджинальд прошмыгнул в лавку, жестом попросив Нэнси следовать за ним.
– Чем могу помочь, Редж?
Мясник состроил мученическую гримасу.
– Мне нужна какая-нибудь мазь от… сыпи, – шепотом сообщил он.
– Покажи, что там за сыпь, – сказала Нэнси.
Редж страдальчески сморщил физиономию.
– Ну, это скорее не сыпь, а раздражение… Как будто натер.
– А-а, – понимающе кивнула Нэнси, – тебе нужно смягчающее средство.
– Да, да, смягчающее, – обрадовался Редж, глядя, как она открывает холодильник мистера Олменака. – Я возьму две большие банки.
Мюриэль полировала салфеткой заправочные колонки перед универсамом, когда к ней размашистым шагом подошла Бьюла Харриден. Щеки ее пылали.
– Здравствуй, Бьюла.
– Эта Миртл Даннедж – она называет себя Тилли – в субботу набралась наглости прийти на танцы!
– Да что ты говоришь!
– Под ручку с Тедди Максуини!
– Да что ты! – повторила Мюриэль.
– Ни за что не догадаешься, во что она была одета – если это можно назвать одеянием. Завернулась в зеленую скатерть, что купила у тебя, да так и пошла. Все прелести на виду. Люди дар речи потеряли от омерзения. Из нее как не было толку, так и не будет, она еще похлеще мамаши!
