– Почему шприцы? Ведь это нюхают! – удивляюсь я.
– Наивная ты, – снисходительно поясняет Плигга. – То, что мы сейчас совершим, строжайше, слышишь? – строжайше запрещено всеми медицинскими учебниками – мы пустим «это» по вене!
Сухокистник тем временем вовсю хлопочет. Твердой рукой живописца растворяет «снежок» в дистиллированной воде. Неофиты бодрятся, хотя нам все же отчасти боязно.
По скольку вводить? Вот вопрос.
Для начала решено ввести по полкуба.
…Что за черт? Где торч?
Вводим столько же.
– Что я здесь делаю? – тоскует Сухокистник. – Слушайте, мне срочно надо в мастерскую! У меня заказ горит! Мне же надо срочно закончить портрет Шаумяна!
Я тоже томлюсь: «Зачем я здесь?! Надо срочно уходить отсюда, бежать куда глаза глядят!»
Нам всем плохо.
– Постойте! Я все поняла, – вдруг объявляет Плигга. – Нам ломают кайф коммунальные домовые! Едем к тебе! – обращается она ко мне. – У тебя нам будет хорошо.
И вот уже позднее такси везет нас по уснувшему городу в мой уснувший дом на ул. Щепкина. Мы молчим всю дорогу.
Вот и мой дом. Входим в молчащую квартиру на первом этаже, во флигеле, окруженном полумертвыми акациями.
Располагаемся в моей узкой спальне, похожей на пенал, увешанной картинами. На серванте – статуэтка даосского монаха из священного тутового дерева. В кулаке монаха – ароматическая курительная палочка. Статуэтку подарил мне мой муж, вернувшись из Таиланда. Он – пишет пьесы для театра кукол. Сейчас он в Киеве, на премьере своей пьесы.
…Кошка скользнула в дверь. Глядит, как сфинкс, на ночных гостей. Все молчат.
– Вот что, – прерывает молчание Плигга, – думайте об этом, что хотите, – иду на два куба!
– Сбрендила, да?!
– Так надо. Я знаю.
– Ну, как знаешь.
Ей вводят требуемую дозу – не без опаски. Она молча встает и медленно выходит прочь.
Переглядываемся. Ждем. Открывается дверь. В дверях Плигга. Она в чем мать родила. Ладно, жива – и на том спасибо!
– Вот что, – объявляет Плигга. – Я должна всех предупредить. На небе собрался синклит. Матерь Божья отозвана с земли. И чтобы спасти человечество, надо всем – слышите – всем! – немедленно ввести по два куба!
…Запах-вкус-звук. Все пошло меняться. Что это? У Сухокистника воротничок рубашки трепещет, будто крылья пьяного мотылька.
– Что с тобой? Отчего ты так смотришь? – почему-то с беспокойством спрашивает меня Сухокистник. А у самого-то нос вытянулся, как хобот – Сухокистник им помахивает, покачивает из стороны в сторону! Ну и ну!
Плигга тем временем превратилась в золотоволосого ангела, а Царевна-Лягушка – та просто о-го-го! Не в сказке сказать, не пером описать!
