Ошибка Резидента красива ленивой красотой южной ночи: губы, темно-коричневые, как пьяные вишни, глаза, словно спелый инжир, пушистые ресницы, тяжелые прямые волосы блестят, как антрацит, а кожу кокаин окрасил в цвет слоновой кости. Кажется, она каким-то образом проехалась по всему миру. И ей не по учебникам знакомы Лос-Анджелес, Майорка, Кипр, Каир.
Спит Ошибка Резидента со всеми кому не лень – часто просто по дружбе и доброте душевной.
…Родительнице Натты очень не нравилась компания ее дочери. Однажды мамаша-резидентша пришла на Лубянку, да и просмотрела все наши досье. И мы ей совсем уж не понравились.
(Много лет спустя Ошибка Резидента покончила с собой, когда умерла мама-резидентша, чтобы, по ее словам, не оставаться одинокой.)
Книжник – Демиург фарцовки
В гусарском ментике и белом кителе с золотыми эполетами, распахнутом на голой груди, пришел вместе с Наттой Книжник. В руках портфель крокодиловой кожи, погромыхивающий стеклом. Из портфеля Книжник достает килограммовую жестяную банку черной икры и три бутылки коньяка «Наполеон». Затем, подумав, кладет одну обратно в портфель – пригодится для других жаждущих.
Книжник – могучий подпольный бизнесмен, поэт своего дела. Нет книги, которую он не мог бы раздобыть. У него самого на книжных полках – первоиздания Серебряного века, каталоги в роскошном издании Скира, книжки будетлян, похищенные в Музее Маяковского на Таганке…
Жил Книжник с мамашей на Солянке, в бревенчатом флигеле, подле синагоги. Там с утра до ночи толклись дилеры, подпольные художники и опальные поэты, гангстеры и простушки, алкаши и торчки. За стеной мама Книжника – Прекрасная Элен, как все называли ее – перепечатывала на машинке рукописи для издательств (и порой и самиздат, который Книжник толкал за приличные суммы).
Милиция присматривалась к Книжнику – и чтобы замылить властям глаза, Книжник стоял на учете в психдиспансере – что ж, то был многих славных путь…
Больному полагалась сиделка. Он нанял Натту.
– Дие-евка! Пыль сотри с полки-то! – командовал Книжник. Развалясь на тахте, в шарлаховом халате с чубуком, он наблюдал, как Натта в передничке с оборочками порхает по комнате, старательно стирая пыль с книжных раритетов.
– А теперь, дие-е-евка, поднеси мне чарку! – цедит барин.
Девка спешит к Книжнику с серебряной чаркой.
– Все, ди-евка, окончен твой рабочий день. Теперь ты – моя гостья.
Так Натта стала главной фавориткой Книжника.
– Натали, – томным голосом увещевает Ошибку Резидента интеллигентная мамаша Книжника. – Ну почему вы с моим сыном все пьете, все пьете? Ну что если вам принять какую-нибудь аскэзу?
