– У меня тоже все в порядке, – ответил ей Кейлеб. – Смотрю, бывший дом Бейли превращается в конфетку. Еще немного, и вы там обоснуетесь.
Улыбка Грейс стала еще шире. Кейлеб был прав. Строение, которое еще недавно считали годным лишь на слом, превращалось в настоящий, добротный дом. Строители заменили полы, сделали лестницы, крыльцо и стены. На следующей неделе они займутся окнами. Грейс едва сдерживала радостное волнение.
– Я просто восхищена работой Винса и его помощников.
– Никак кто-то произнес мое имя? – послышался насмешливый голос.
К стойке шел не кто иной, как Винс Мейсен – владелец пансионата и строительной фирмы. Его сопровождали шестеро мужчин. Пятерых Грейс уже видела – строительные рабочие. Шестой был ей незнаком.
– Надеюсь, миссис Брукс, вы никаких гадостей обо мне не говорили, – растягивая слова, произнес Винс. – Только что оттрубили целых двенадцать часов в вашем доме.
Грейс покраснела.
– Если уж на то пошло, до миссис я еще не дозрела. Можете звать меня просто Грейс. Что касается всего остального, у меня бы язык не повернулся. Наоборот, я рассказывала помощнику шерифа, какие исключительные люди работают в моем доме. Вы не представляете, как я вам благодарна.
Винсент Мейсен был крепко сбитым, широкоплечим человеком. Сильные руки и волосы с проседью говорили о нескольких десятках лет, отданных постоянному труду. Грейс пробовала определить его возраст. Наверное, лет пятьдесят пять или что-то около того. Но, судя по тому, как легко и энергично он работает, ему можно было дать не больше сорока. Когда он хотел заплатить за пиво, Грейс решительно замотала головой, заявив, что рада угостить такого прекрасного работника. Винс расплылся в улыбке.
Пятеро спутников Мейсена взяли себе по пиву и закуске. Шестой не стал заказывать ничего. Он держался особняком, поглядывая на Грейс карими глазами из-под густых ресниц. В неярком свете барной стойки радужная оболочка его глаз отражала бесконечность. Будто две конфеты «Хершис киссез» с начинкой из «секретов». Тусклое освещение делало его волосы почти черными. С боков они были коротко подстрижены, но на макушке и сзади сохраняли свою густоту. Отдельные волоски стояли торчком, словно их застигли врасплох. Щеки украшала трехдневная щетина. Судя по морщинам вокруг глаз и рта, этот человек был или значительно старше, чем думалось Грейс, или жизнь успела его побить. Однако в его лице она не нашла ничего отталкивающего. Он чем-то напоминал ей взлохмаченного Колина Фаррелла.
