- Я... - очень тихо прошептал монах. - Корнелиус Гронненверк...
- Зачем?
- По велению Господа... - уже решительней ответил Корнелиус. - Дабы извести с лика земного, грех диаволов...
- Кто поручил?
- Господь!.. - в голосе монаха прозвучали фанатичные нотки.
- Понятно... - я обратился к палачу. - Виллем, он не должен умереть.
- Ручаюсь, ваше сиятельство... - Аскенс уверенно кивнул. - В этом ручаюсь...
Я повернулся к Логану, и не видел, что он сделал, но не слышать уже не смог. Воздух в пытошной немедленно разорвал утробный булькающий вой.
- Сир... А может это ваш старый знакомец, из Бюзе сен Такр его подослал? - Тук прислушался к воплям и одобрительно кивнул. - Ну а кто еще?
- Может и он... - согласился я вслух, но про себя не поверил. До сих пор, кроме неясных следов, четких и правдивых свидетельство о том, что Гийом де Монфокон, человек которого я прирезал в замке Бюзе, все-таки остался в живых, я не нашел. Даже не смотря на то, что привлек на поиски тайные службы церкви. Впрочем, ничего исключать нельзя...
Вопли следовали за воплями, лжемонах страшно корчился в станке, но не произносил ни слова, Аскенс никак не мог развязать ему язык и только недоуменно крутил бородой. Но когда к ногам убийцы приладили 'испанские сапоги'*, он все-таки заговорил.
- Альфонс... Альфонс передал... - горячечно зашептал лжемонах. - В Мехелене...
Испанский сапог - орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопных суставов. Представлял собой железную оболочку для ноги и ступни и использовался испанской инквизицией для допросов. Пластины 'сапога' сжимались с помощью кривошипного механизма, повреждая плоть и ломая кости. Часто краги могли нагревать на ноге во время пытки и иногда перед пыткой.
Со слов лжеавгустинца выходило, что ему было приказано отравить именно Мадлен и детишек. Детишек он не смог, хотя подготовил несколько конфет с ядом, а с Матильдой сработало. Мати, в последнее время была очень набожной, отмаливая грех в котором мы с ней жили, поэтому охотно приложилась к мощам святого, на поверку оказавшимися кусочками собачьих косточек.
Заказ ему передал некий Альфонс, якобы поверенный какой-то высокородной особы. Но скорей всего, это имя было подставным, не настоящим. Сам Корнелиус, оказался бывшим аптекарем Арманом Жюсо, из Франш-Конте, находящимся там, в розыске за составление ядов. Когда его делишки вскрылись, аптекарь успел бежать и устроился в Нидерландах, вполне процветая на нелегальной торговле приворотными зельями и поддельными мощами. Как выяснилось, под религиозного фанатика он только косил...
