Роберт сам был свидетелем их шалостей. Несколько раз гер Гюнтер устраивал грандиозные фейерверки, карнавальные шествия, приношение даров, Рождественские вечера и вечера при свечах, когда звучали стихи и музыка. В праздниках принимали участие все, живущие в долине. Однако у хозяев могли быть секреты, которыми они не желали делиться ни с кем.
Но, раз уж провидению было угодно, чтобы он, Роберт приоткрыл тайную завесу, он сделает это.
Силуэт фрау Сьюзен мелькнул на пригорке и исчез. Роберт пошел быстрее. То, что он увидел, его обескуражило.
Маленькая фрау Сьюзен подбежала к очень высокому человеку и замерла в его объятиях. Роберт онемел. Незнакомец не был похож на Гюнтера.
– Что за наваждение? – подумал Роберт, прячась за деревом, прислушался.
Голос фрау Сьюзен был взволнованным.
– Мне почудилось, что кто-то идет следом за мной. Я хотела вернуться с полпути, но вспомнила, что нынче наш последний вечер, – вздохнула. – Господи, как тяжело произносить это слово: последний. Может быть, ты передумаешь?
– Может быть, – ответил незнакомец. У него был приятный голос.
– Чему ты улыбаешься? – спросила незнакомца фрау Сьюзен.
– Тому, что мы не одни, – ответил он. – Следом за тобой пришел мальчик.
– Роберт? – воскликнула фрау Сьюзен. – Но где он? Я его не вижу.
– А я не только вижу его, но и слышу, как бьется его сердце, – ответил незнакомец. – Он боится тебя, боится меня.
– Нет, меня он не боится, а презирает, – сказала фрау Сьюзен. – Он наверняка думает, что мы с тобой – любовники.
– Позови его и спроси, о чем он думает, – предложил незнакомец. – Он стоит вон у того дерева.
Фрау Сьюзен повернула голову, сказала нежно:
– Роберт, идите к нам. Идите, не бойтесь.
Он не шевельнулся. Стоял, вцепившись руками в дерево, ругал себя за глупое поведение, а незнакомца за умение видеть в темноте и никак не мог решить, нужно ли откликаться на зов фрау Сьюзен.
– Роберт, это бестактно, – в ее голосе послышалась обида.
Роберт оторвался от дерева, сделал несколько шагов вперед. Он не думал, что это будет так сложно. Ноги стали деревянными, перестали сгибаться в коленях. Все внутри напружинилось, голос предательски дрогнул.
– Доброй ночи, – сказал Роберт. – Простите, что…
– Не оправдывайтесь, мой дорогой, – прервала его фрау Сьюзен. Ей стало жалко Роберта. Она решила, что еще минута, и он расплачется от стыда. А его слез ей видеть не хотелось.
– Позвольте представить вам нашего доброго друга, необыкновенного человека прозорливца Эммануила, – сказала она с улыбкой.
