Настолько он был напуган, настолько взволнован ответственностью, которая легла бы на него в том случае, если бы он пошел по стопам отца, что Джеймс практически поддался. В какое–то мгновение он принял решение стать слизеринцем, и Шляпа согласилась. И только в последнюю секунду решимость Джеймс окрепла, доказав, что он должен стать гриффиндорцем, как и его родители.
– Гриффиндор! – объявила Распределяющая Шляпа. Профессор МакГонагалл сняла Шляпу с головы Криви, и стол Гриффиндора взорвался аплодисментами. Кэмерон Криви улыбнулся с явным облегчением и сбежал по ступеням вниз. Он втиснулся между Дэмьеном и семикурсником Хьюго Полсоном.
– Томас Данфорт, – прочитала в пергаменте профессор МакГонагалл. Через минуту хлопали за столом Когтеврана, когда мальчик в очках, смущенно улыбаясь, присоединился к новым сокурсникам. Распределение продолжалось, и Джеймс оглядывал зал в поисках знакомых лиц. Здесь была Виктуар, сидящая рядом с друзьями–семикурсниками с Пуффендуя. Дженнифер Теллус и Хорас Бирч перешептывались за столом Когтерана. Джеймс вспомнил слова Зейна о том, что они начали встречаться летом. На противоположной стороне зала, вежливо улыбаясь, сидела Табита Корсика, аккуратно положив руки перед собой.
Слева от нее сидела Филия Гойл, чье кирпичное лицо оставалось бесстрастным. Справа от Табиты сидел Том Сквалус, светлые волосы которого были аккуратно зачесаны назад, а неестественно яркие глаза были настороже. Можно было подумать, что троица что–то замышляет, но Джеймс напомнил себе, что они всегда так выглядят. Скорее всего, ждут нового однокурсника...
– Скорпиус Малфой, – профессор МакГонагалл опустила пергамент и посмотрела на оставшихся новичков. Повернувшись, Скорпиус чуть скривил уголок рта. Поднявшись по ступням, он самовольно уселся на табурет, выставив ногу вперед. Когда профессор МакГонагалл опустила Шляпу ему на голову, тень от нее закрыла его лицо.
Прошло несколько секунд. Комната, наполнившаяся было шумом (старшекурсники уже заскучали во время церемонии), притихла, когда пауза затянулась. Шляпа сидела на голове Скорпиуса абсолютно неподвижно. Скорпиус тоже не шевелился. Джеймс, удивленный задержкой, огляделся. Все знали, что Малфои – слизеринцы. Их семья была среди самых преданных сторонников Волдеморта. Люциус Малфой, дедушка Скорпиуса, бывший Пожиратель смерти, говорят, все еще в бегах из–за совершенных им преступлений. Хотя папа Джеймса это отрицал. «Ему хочется верить, что он самый разыскиваемый человек волшебного мира, – как–то за завтраком Гарри со смехом рассказывал об этом Джинни. – Для него худшее наказание – жизнь в мире, в котором его кумир мертв». И все же, вопросов о факультете для Малфоя возникнуть не должно, верно? Они – олицетворение истинных слизеринцев. Может, что–то случилось со Шляпой? Джеймс толкнул Грэхема: тот взглянул на него и с удивлением пожал плечами.
