. С Кэти у него никогда не было таких дружеских отношений, как с Брин, но все равно… Ни одно человеческое существо не заслуживало такого… И похоже, что Брин была права: Кэти переживала потерю фермы гораздо тяжелее, чем он мог подумать.
— Не знаю, что и сказать тебе, Брин, — тихо произнес он наконец, и она инстинктивно тронула его за рукав. В этот момент она решила, что не будет просить у него помощи, а все сделает сама.
— Я не позволю ему остаться безнаказанным после всего этого, — проговорила Брин спокойно, точно самой себе. — Не из-за Кэти, не из-за папы даже, а чтобы восстановить справедливость.
Хэдриан поднял глаза от записки, и холодок пробежал у него по спине.
— Брин, что ты задумала? — спросил он подозрительно, невольно понизив голос.
Брин взяла записку из его ослабевших пальцев и сунула обратно в сумку. Не решаясь посмотреть ему в лицо, она прошла к окну и уставилась на кафедральный собор, золотящийся в огне прожекторов на другой стороне улицы. Какой он красивый, сложенный из золотистого камня, с двумя башенками и шпилями, высокими аркообразными окнами. Как странно, что она никогда не обращала на него внимания прежде.
— Брин?
Она повернулась, глаза ее не были видны за очками, но Хэдриан знал, что они снова стали тигриными.
— Брин больше не существует, — сказала она таким твердым голосом, какого он никогда не слышал у нее прежде. — Меня зовут Брайони Роуз. Первое, что я завтра сделаю, постараюсь оформить это по закону.
Хэдриан встал.
— Ну, а потом?
— А потом я буду продолжать сидеть на диете и заниматься гимнастикой как сумасшедшая.
Хэдриан сделал к ней шаг.
— А после этого?
— Обрежу волосы. Линнет говорит, что они слишком длинные. У них нет формы.
— И что еще?
— Посмотрю, можно ли подобрать к моим глазам контактные линзы.
— Понятно. Ты хочешь, чтобы Брайони Роуз совершенно не походила на Брин Виттейкер.
— Да. Я стану совершенно другой.
Хэдриан подошел близко к ней. В его глазах светилось сочувствие, а сердце взволнованно билось.
— Зачем это, Брин?
— Брайони.
— Зачем, Брайони?
Она твердо посмотрела на него.
— Брин была жертвой, Хэдриан. А я не хочу быть жертвой. Я должна изменить это. И кроме того, я просто хочу стать хорошенькой. Надо же мне когда-нибудь сделаться настолько привлекательной, насколько я могу. И это не имеет ничего общего с Кристофером Джермейном, — солгала она с непроницаемым лицом, но все же почувствовала, как краска слегка заливает ей щеки.
К счастью, Хэдриан ничего не заметил. Он вздохнул, и плечи его поникли.
