— Счастливо! Удачи тебе в городе! — крикнул Сэм, когда машина тронулась. Она грустно улыбнулась и помахала в ответ рукой.
Она не чувствовала ничего — ни горя, ни сожаления. Она ощущала лишь такое же оцепенение, как в тот момент, когда Билл примчался на ферму и сбивчиво рассказал о том, как он ехал, чтобы проверить ягнят, и увидел Джона, лежащего в поле. И это оцепенение все еще не прошло и сегодня, на следующий день после похорон отца.
Хэдриан посмотрел на Брин, хотел было сказать что-то, но промолчал. Что мог он сказать такого, чтобы утешить ее?
Брин словно видела всю свою прошедшую жизнь, которая проплывала сейчас мимо нее за окном. Вот маленькая лесистая долина, любимое место ее матери. Вот дерево, где еще детьми она сама, Хэдриан и Кэти играли. Она смотрела на овец, которые блеяли, подзывая к себе ягнят, и чувствовала, что готова расплакаться. Но крепилась. Или просто не могла заплакать, сама не зная почему. Она понимала, что с прошлым покончено теперь навсегда. Она не смогла бы, даже если бы и хотела, попросить Хэдриана повернуть машину назад и ехать домой, потому что дома у нее уже не было. Она вздохнула и заметила, как Хэдриан бросил на нее быстрый взгляд. Бедный, милый Хэдриан. Он был так заботлив и добр с ней последние две недели.
— Все нормально, — произнесла она спокойно. — Я не собираюсь залить машину слезами.
Хэдриан посмотрел на дорогу, петлявшую между лугов, — знакомое йоркширское зрелище.
— Лучше бы ты сделала это, — сказал он с сочувствием, но Брин ничего ему не ответила.
Она знала, что он волнуется и переживает за нее, но после смерти отца, когда она выплакала свое горе в подушку, она уже больше не плакала и ни с кем, даже с братом, не говорила о своих ужасных потерях. Не говорила она и о своем будущем, хотя знала, что оно беспокоит его. Хэдриан был более чувствительным, чем большинство мужчин, более способным вникнуть в трудности и переживания других людей. Она знала, что некоторые принимали его мягкость за слабость, но это являлось большой ошибкой. Хэдриан был мягким, деликатным в обращении человеком, но обладал холодным умом и имел железный характер.
— Ты полюбишь Йорк, — проговорил он вдруг, стараясь развлечь ее. — Я знаю, что сейчас ты так не думаешь, но со временем все образуется. Поверь, я знаю что говорю.
К его удивлению, Брин кивнула.
— Да, — сказала она просто, и глаза ее неожиданно вспыхнули, как у тигрицы. — Я знаю, что все образуется.
Хэдриан почувствовал, как холодок пробежал у него по спине, и пальцы непроизвольно вцепились в руль. Он не мог понять почему, но инстинкт ему подсказывал, что, прежде чем все образуется, произойдет еще немало драматических событий.
