— Давай, — наконец скомандовал ящер, сверившись с часами.
Шагнула в светящийся контур. Несколько секунд ощущения свободного падения, и я оказалась в злополучной аудитории. Не успела ничего осознать, как меня буквально снес рыжий вихрь. Он крепко держал за плечи и внимательно вглядывался, подмечая лишь ему одному заметные детали. А потом вдруг прикрыл глаза и, втянув воздух, удивленно произнес:
— Почему ты пахнешь Аароном и… мною?
— В том, что на ней мой аромат, — ничего удивительного. Я провел со Светланой ночь, но вот почему она пахнет тобою… — дракон появился из портала вовремя, прям как фининспектор с внеочередным аудитом во время сверки двойной бухгалтерии.
Первым желанием на это заявление Аарона было… оправдаться. Я буквально на кончике языка удержала фразу: «Все совсем не так!» Почему для меня было так важно, чтобы рыжий знал правду?
— Следуя твоей логике, потому что она и со мной провела ночь, — высокомерно бросил Лим, разжимая пальцы и отстраняясь от меня. — Кстати, когда успела? Вы исчезли буквально пару мгновений назад.
На его лице вновь отлично сидела каменная маска безразличия и спокойствия. Эта перемена демона неприятно царапнула, но на смену растерянности и смятению, которые были вызваны последней фразой дракона, пришла злость на хвостатого ящера. Да что он о себе возомнил, этот ощипанный птеродактиль?
— Исчезли-то недавно, зато забросило нас на полтора века назад. Но это долгая история… — начал Аарон.
— Я не спешу, — Дейминго был земным воплощением богини Шанти, что воспевалась в Ведах как образец умиротворения. Лишь хвост, нет-нет да подрагивающий, свидетельствовал, все это — напускное.
Татары говорят: «Если дело решают мужчины, женщине лучше молчать и смотреть в пол, помешивая плов в казане». Увы, я восточной женщиной не была ни на ген, а потому решила вмешаться:
— История вовсе не долгая, а рассказать ее можно за пару минут.
Собственно, в заданные рамки и уложилась, тараторя, как очередь знаменитого камода (он же Kalashnikoff modis). Дракон просто не успевал меня перебить. Не упустила случая объяснить, что имел в виду наглый драконюка под «провели ночь», присовокупив напоследок, чтобы Лим не удивлялся использованным полотенцам и отсутствию провианта. О чем умолчала, так это об укусе и Аароне, обнаружившимся утром под боком.
Во время моего рассказа Лим не выказывал ровным счетом никаких эмоций, а по окончании повествования задал в пространство вопрос, если честно, меня озадачивший.
