— Светлана Смирнова.
— Значит, Лючия… — протянул он.
В первое мгновение озадачила эта интерпретация моего имени. Ну да, я знаю, что греческим аналогом «Светланы» является «Фотиния», а на латинский же переводится как «Светящаяся», «Лючия». Но видно, что-то с межъязыковым переводчиком было не так, раз демонюка обозвал меня на итальянский манер.
— А вас? — решила и я проявить светскость.
Демон от этого простого вопроса аж споткнулся.
— А вы не в курсе? — холодно и подозрительно, словно проверяя меня на вшивость, спросил он.
— Откуда? — невежливо, вопросом на вопрос, зеркально ответила я.
— Тогда простите. Лим Дейминго.
— Отвыкли, что вас не узнают? — съязвила я, сопоставляя дортуарный диалог и живой предмет матримониальных планов институток.
Мы как раз пришли, и вместо ответа демонюка мне решил подло отомстить: посадил на ту же скамейку, где ожидала телепортации мертвая институтка.
— Да, — с ухмылкой заключил он, а потом резко сменил тему, поясняя: — Сейчас я отправлю тело в морг и донесу вас до лазарета.
Я представила себе эту картину и ее последствия: если это увидят те, кто метят в жены к этому графу, то меня просто порвут, придушат, изничтожат, как помеху к этой их, как они говорили, «брачной сережке». Захотелось малодушно ответить: «Я уж как-нибудь сама, на одной ножке допрыгаю», но прикусила язык. Отказаться от помощи всегда успею. А судя по надменной роже этого аристократа, второй раз услуги носильщика он предлагать не будет.
Я повернула голову. В метре от меня был труп. Может, какая другая экзальтированная девица и решила бы испугаться и лишиться чувств, но, увы, я видела не просто трупы, я видела людей без кожи, мышц и с распоротой брюшной полостью. Пытаться напугать медика мертвяком так же бесперспективно, как роженицу — дефлорацией.
— Да вы присаживайтесь, — я похлопала ладонью рядом с собой. — В ногах правды нет.
Демон удовлетворенно хмыкнул и… присел. Между мной и трупом. Его хвост тут же обвил одну из лодыжек хозяина, словно смущался.
Я же с профессиональным интересом успела заметить на шее девушки характерную полоску, свидетельствующую о причине смерти: асфиксия.
— Милость султана? — поинтересовалась я, кивая на труп.
Да, была в средневековой Турции такая казнь для обитательниц гаремов. Наложнице или жене присылали шелковый шнурок, как знак того, что она скоро умрет. Ну как скоро — в течение пары минут. Тот, кто доставлял сей странный подарок, тут же его и примерял на шейку не угодной господину. Считалось, что такая скользящая удавка лишает жизни быстро и безболезненно.
