— Не сопротивляйся, — говорит она, — все идет правильно.
Она приподнимается, садясь на ложе на согнутые в коленях ноги, притягивает меня к себе за руку, затем кладет ладони на мою талию.
— Сейчас, просто доверься мне, — ее лицо на столько близко, что кожей я ощущаю теплое дыхание функционала. Мгновение и ее губы касаются моей шеи. Трудно поверить, но я будто ощущаю боль сильнее, чем от удара копьем, но не отстраняюсь, только кладу ладони ей на плечи. Она не останавливается и следующим касается участка груди, от чего по телу оболочки будто проходит электричество. Сома же смещает свою матрицу к состоянию эйфории. Пока не сильно, но с заметным потенциалом на усиление. Ее движения становятся настойчивее и, я сам не замечаю, как даю сорваться с губ стону вместе с выдохом. Нин перемещается к другой моей груди, повторив то же самое, я же понимаю, что контроль за матрицей уже бесполезен — смещение к экстатическому состоянию уже неотвратимо.
— Ложись, — говорит она, останавливаясь. Я выполняю, уже не в силах сопротивляться чувствам оболочки.
Стоит мне опуститься на ложе, как Нин, становясь надо мной, продолжает начатое. Участок груди под ее действия чувствует едва ли не боль, но только гораздо более приятную, одна ее ладонь скользит по моему животу и заканчивается между ног. Касания здесь тоже крайне чувствительны и в один момент, я понимаю, что даже чрезмерно. Что происходит, я не успеваю понять, но легкие прикосновения обретают настойчивость а я же теряю контроль над собой. Тело начинает наливаться тяжестью, затем, переполненное, словно отлитое из металла, начинает звенеть, вибрировать. С каждым разом, амплитуда становится все меньше и меньше, пока спазм не сковывает все мышцы. Когда же онемение отступает, я понимаю, что лежу, полностью раскрытый перед функционалом, лицо которой светится улыбкой, она едва не срывается на смех, в один момент наклоняется надо мной, приникая своими губами к моим. Следуя какому-то импульсу, я притягиваю ее тело к своему, переворачивая на спину, сам же становясь над наложником. Рука легко прослеживает путь от ее шеи к животу, касается ног, затем, пройдя между ними, поднимается обратно к туловищу, находит тот чувствительный участок. Я открываю матрицу Нин следя за колебаниями. Повторяя ее действия, касаюсь губами места на груди, которое более восприимчиво. По смещению показателей понимаю, что чем интенсивнее раздражение этих мест, тем больший отклик получает ее аура. Под моими прикосновениями, ее тело тоже начинает напрягаться, я же не тороплю, то снижаю силу и настойчивость давления, то начинаю их наращивать. Но, уже видя истощение и чрезмерное энергонасыщенность, отпускаю процесс, воздействуя на ее тело все сильнее. Спазм накрывает функционала, но я не останавливаюсь, наоборот, поддерживаю высокий темп, стараясь продержать ее на пике как можно дольше. Спазм перерастает в коллапс, когда вся хрупкая оболочка наложника начинает трястись и вибрировать с такой силой, что я ее едва удерживаю. Меня это поначалу пугает, но обратившись к матрице понимаю — цель достигнута. Функционал пребывал в состоянии сильного экстаза. Наконец, после еще одного спазма, она медленно возвращается к обычным показателям. Я же, несколько шокированный произошедшим и тем, что я выяснил, почти теряю силы. Нин садится, глядя на меня с удивлением, я же опускаюсь на ложе сбоку от нее. Чувство истощения накрывает почти сразу. Последнее, что я чувствую — прикосновение горячих губ к моим.
