На последнем слове «ОБЯЗАНА» мои глаза словно застлала кровавая пелена. Оно в последнее время действует на меня, как красная тряпка на быка. Я НИКОГДА НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ОБЯЗАНА! Кажется, я произнесла именно эти слова, когда кидала в Райана толстенным томом какой-то книги, а потом еще одной и еще. Я видела, как расширились глаза Дракона, видела, что мои действия привели его в недоумение, однако я ловила от этого такой кайф. Я орала и хохотала или… не помню… Помню, что кидала книги, помню, что Райан, отбиваясь, подошел ко мне вплотную. Помню, как крепко сжал в своих объятьях. Помню, пытался поцеловать, чтобы успокоить. Помню кровь на своем языке — я же обещала, что отхвачу ему кусок губы, если вздумает вновь полезть. Я сдержала свое слово. Помню, как Райан, периодически сплевывая, тащил меня вниз по лестнице, удерживая нас обоих от падения через два пролета. Помню как орала что-то нечленораздельное, помню озабоченный и серьезный взгляд Джима. Помню… Потом была чернота.
* * *
На следующее утро или, может быть, это был уже день, я проснулась у себя в комнате. В голове шумело. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Я подняла голову и обнаружила, что привязана к кровати.
В комнате больше никого не было. Я обвела ее глазами, и мне, вдруг, стало так обидно. Я горько зарыдала. Я впервые в жизни ТАК плакала. Я захлебывалась слезами, соплями, в горле стоял предательский комок, мешающий дышать и сглатывать. Руки и ноги были привязаны, я была не в силах стереть жидкость, стекающую мне в уши, пропитывающую волосы и подушку.
В таком состоянии я пробыла не больше трех минут. Не успела я успокоить первый приступ слез, как дверь в комнату резко распахнулась, и в нее влетел Райан. Он был бледен, тяжело дышал. Видимо, выскочил с чердака и бегом помчался ко мне, как только увидел, что я рыдаю взахлеб. Глаза его были внимательны, в них не было усмешки, а лицо было серьезно. Он в два шага оказался у моей кровати и начал углом покрывала вытирать мне лицо. От этих действий я заплакала еще сильнее. Он же, методично размазывал по моему лицу и слезы, и сопли, и что-то еще. Я не знаю, чем чреваты такие истерики, поскольку ни разу еще в них не впадала, но эти действия взбесили меня настолько, что дыхание перехватило очередным приступом рыданий, и я могла только хрипеть, поскольку не успевала хватать воздух между судорожными сокращениями моей диафрагмы.
Еще через пару минут в комнату вбежал Джим. Видимо кто-то Райан или сам Кукловод, выхвали нашего доброго доктора, чтобы я не задохнулась во время этого неожиданного для всех, а особенно для меня нервного срыва.
