. Слушайте, лихоимцы, ибо к вам слово, слушайте, безжалостные и жестокие! Вы жестоки не для других, но для себя самих. Когда ты питаешь злобу, то знай, что питаешь ее к самому себе, а не к другому, обременяешь самого себя грехами, а не ближнего. Что бы ты ни сделал ему, сделаешь только в настоящей жизни, а Бог подвергнет тебя вечному мучению в жизни будущей:
и, разгневавшись, государь его, отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга, т. е. навсегда, ибо по смерти нет покаяния, и он не будет в состоянии никогда заплатить долга своего. Итак,
суд без милости не сотворившему милости (Иак. 2, 13). «Когда государь приказывал его продать, то приказание дано было без гнева, и так как не допущено до исполнения, то служит яснейшим доказательством человеколюбия, — говорит свт. Иоанн Златоуст, — но теперь делается определение с великим негодованием, определение мести и наказания». Царь тогда обошелся с ним, как заимодавец с должником, теперь обходится уже, как судья с преступником. Он так добр, что легче прощает грехи против него самого, нежели против ближних. «Что может быть хуже злопамятства, когда оно отъемлет назад и явленное уже человеколюбие Божие? Этот грех не только сам не может быть прощен, но возобновляет опять и другие грехи, которые были уже изглажены совсем. Ничего, ничего не ненавидит так Бог, как злопамятства!» — говорит свт. Иоанн Златоуст.
Горькая участь ждала преступника в руках мучителей: они вымучивали у него призвание, не хранится ли где скрытое имущество; еще более страшная доля ждет грешников в темнице адской, где есть свои истязатели — духи злобы и муки отчаяния… Страшным предостережением заключает Господь Свою Божественную притчу: так, с такой же строгостью и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас — не на словах только, не наружно, но искренно, от сердца своего брату своему согрешений его против вас! Как велик преизбыток милосердия и всепрощения у Отца Небесного, так же велик и преизбыток праведного гнева Его на злопамятных. Не говорит здесь Господь: Отец ваш, а Мой, ибо не достойно называться Богу Отцом столь лукавого и человеконенавистного раба. «Итак, если уж помнить грехи, — поучает свт. Иоанн Златоуст, — то помнить должно только свои: помня собственные грехи, о чужих мы никогда и не подумаем; а коль скоро о тех забудем, эти легко придут нам на мысль. Если бы и неблагодарный должник помнил о десяти тысячах талантов, то не вспомнил бы ста динариев. Господь требует, чтобы мы чувствовали свои грехи, для того, чтобы удобнее было их прощать другим. А прощать должны от чистого сердца, чтобы не обратить против самих себя меча своим памятозлобием», не удалить от себя спасающей нас благодати Божией.
