А слово Божие кратко: Посеянное при дороге означает тех, в которых сеется слово, но к которым, когда услышат, тотчас приходит сатана и похищает слово, посеянное в сердцах их (Мк. 4, 15). И будем ли мы винить теперь Сеятеля? Разве не в нашей власти было сохранить семя? А если диавол и — хищник, то не от нас ли с вами зависит не дать ему расхитить наше? Трезвитесь, бодрствуйте. Противостаньте диаволу, и убежит от вас… (Иак. 4, 7).
Но вот и другая скорбь уже ощутима нами — жалуемся мы, что окамененное нечувствие возобладало душой. Мы страдаем, чувствуя безнадежность этого состояния. И Господь подтверждает наши худшие опасения.
…посеянное на каменистом месте означает тех, которые… не имеют в себе корня и непостоянны… когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняются (Мк. 4, 16–17). …временем веруют, а во время искушения отпадают… (Лк 8, 13).
Да, в нас горело сердце к Богу. Мы помним радость и окрыленность души, когда пронзило ее великое открытие: есть, есть Бог! И как преобразился в то мгновение мир, как ликовало сердце, первый раз впитывая Божественное евангельское слово. Но вдруг опять поблек мир, и то, что недавно радовало и привлекало к Богу, стало невыносимыми веригами, путами, мешающими жить.
Да, это, дорогие мои, слово Божие позвало нас на подвиг самоотречения, оно потребовало связать нашу самость, наши привязанности, потребовало от нас жертвы любви. Это оно посягнуло на идолов, гнездившихся в душе нашей. Но не всем, оказывается, по силам поднять руку на идола.
И вот какое-то время томится душа, желая совместить несовместимое — служить Богу и велиару одновременно. Но сердце-то уже сделало выбор, и делами жизни нашей Бог предается нами. И нет дерзновения в душе, нет живой Божией силы в нас, чтобы противостоять искушениям жизни, противостоять диаволу.
И видим мы, как слабо в нас слово истины, как безжизненно, как близко к умиранию. Оказывается, недостаточно только слышать слово Божие, надо еще усилием своей воли, своих трудов принять его как единственный свет истины, единственную жизнь.
А как неприметно, но действенно и верно восстают на нашу жизнь в Боге печали, богатство и сласти житейские. Суетная привязанность к земному и временному, наполняя наше сердце, подавляет в нем действие слова Божия и Божией благодати. Все это Господь называет одним словом — терние, …и терние выросло, и заглушило семя, и оно не дало плода (Мк. 4, 7).
Пристрастие к земному рождает непрестанную, непреходящую заботу о нем. Начинается с заботы приобрести, казалось бы, необходимое, но как быстро этого необходимого становится нужно все больше и больше. И закружилось колесо — умножать любым путем, хранить, боясь лишиться приобретенного. И вот уже густые терния подавили сердце, заглушили в нем все доброе, украли время. А опаснейшие терния духа — страстные влечения, сласти житейские. Корень их находится в глубине человеческого сердца, ибо это тот иной закон в удах наших, который противоборствует закону Божию и пленяет нас закону греховному.
