История России. Часть 2. XX — начало XXI века | страница 17
В Думу вошло 478 депутатов:
176 кадетов (конституционных демократов);
16 октябристов;
18 социал-демократов (меньшевиков);
105 беспартийных;
97 крестьян-трудовиков (фракция из депутатов-крестьян и народнической интеллигенции);
остальные – автономисты (украинцы, поляки, литовцы, латвийцы, мусульмане).
Черносотенные организации (черносотенцы – участники погромно-монархических организаций, деятельность которых была направлена на борьбу с революционным движением), представлены в Думе не были. Таким образом, 1-я Государственная дума была по большинству кадетской.
Пока Дума готовилась к открытию, Государственный совет был преобразован из совещательного органа при царе в верхнюю палату будущего парламента, половина его состава назначалась царем, другая половина избиралась. Таким образом в Госсовете не могли состоять крестьяне, рабочие и мещане, поэтому этот орган фактически становился опорой царя и надежным фильтром для любых законопроектов, принятых Думой.
Первое заседание 1-й Государственной думы торжественно открылось 27 апреля 1906 г. Петербург выглядел празднично: государственные флаги, иллюминация, бутоньерки (цветок, прикалываемый к платью или вдеваемый в петлицу) с надписью «На память о 27 апреля» молебны в церквах – все говорило о важности дня. Во время высочайшего выхода императора использовались царские регалии, предназначенные лишь в дни высочайших коронаций и похорон. Этот день столица встречала как начало новой жизни.
ЭТО ЛЮБОПЫТНО
Во время выступления Николая II императрица Александра Федоровна, плохо понимавшая русский язык, спросила у одной из великих княгинь: «Что это он им объясняет?» На что та ответила: «Он им объясняет, что они дураки».
После речи Николая II по рукам пошло стихотворение неизвестного автора «Прием депутации»:
Председателем Думы был избран профессор Московского университета кадет С.А. Муромцев, который продержался на вершине этого политического Олимпа около двух с половиной месяцев.
ФАКТ
Свою программную речь Муромцев начал словами: «Кланяюсь Государственной думе…» В ней он назвал Николая II «конституционным монархом», что было расценено как «неслыханная дерзость».