После нескольких часов объяснений, не когда бы не подумала, что у каждой бусинки есть свое значение и свое место в обереге, голубые на удачу, черные на любовь, красные на здоровье, белые на верность. Я поняла и приступила к изготовлению, сплетая разноцветные веревочки и вплетая в них бусинки, оберег получился почему-то бело-черный с редким вкраплением красных, но мне нравилось.
— Ты уже закончила? — удивилась Милана.
— Да как тебе?
— Очень красиво, сегодня гуляние, пойдем? И волос не забудь вплести.
— Зачем?
— Глупая, чтобы только твой был, так ты идешь?
— Конечно, только у меня с одеждой не очень.
— Ничего подберем что-нибудь из моего гардероба.
Через час мы были готовы, на мне были удобные сапоги, штаны и куртка из тонкой оленьей кожи, Милана была одета так же, как я догадалась это их национальная одежда. Было очень удобно. Гулянья начались, как только село солнце. Улицы наполнились веселыми людьми, главное действие разыгралось на площади, там были разноцветные шатры, палатки с разной снедью и игрушками, вырезанными из кости какого-то животного. Я засмотрелась и потеряла Милану из вида, скорее всего она убежала к своему возлюбленному, да ладно немаленькая не заблужусь. Веселей закружило меня, и я смешалась с толпой. В центре было особенно людно, и я гонимая любопытством протиснулась в самую середину. В центре стоял Кащей, с привычными грязными волосами, у его ног лежал связанный олень, мужчина держал нож, олень был жив, в его глазах было отчаяние. Я разозлилась, подскочив к счастливому мужчине вырвала из его рук нож и склонившись уверенным движением перерезала путы.
— Беги! — крикнула я и замахала руками, олень взвился вверх, и в тоже мгновение над площадью повисла тишина.
— Убийца, — бросила я в лицо Кащею.
Мужчина нахмурился и не сдержавшись подхватив меня и перекинув через плечо понёс сквозь толпу, я вырывалась и пыталась укусить его за спину, без труда придерживая мои ноги, он вошел в ближайший шатер в котором была кромешная тьма и не сдержавшись бросил меня на землю. Больно стукнувшись пятой точкой о пол, я зашипела.
— Ты что творишь? Я три года пытался заключить с ними мир, а ты хочешь всё разрушить.
— Ты хотел его убить.
— Это часть ритуала.
— Он беспомощный, нельзя убивать того, кто слабее тебя, так поступают только убийцы.
— Повтори, — Кащей приподнял меня над землей.
— Молодые люди, не хотите узнать свою судьбу.
От скрипучего голоса вздрогнули мы оба, я резко обернулась, и шатер медленно наполнился светом от шара, за накрытым разноцветными кусками материи столом сидела дряхлая старушка.
