— Утро доброе, мальчик мой, — говорит он приветливо. — Произошло за ночь что-нибудь, достойное упоминания?
Какое-то мгновение мне всерьез кажется, что нужно опустить крышку ноута и никогда не заговаривать об этом. Но нет: мне нестерпимо любопытно. Я не могу просто сидеть за стойкой, пока вокруг меня плетется паутина странностей. (Я понимаю, так можно много какие работы описать, но тут у нас, вероятно, особый тип странности, в духе Кроули.)
— Что у вас там? — спрашивает Пенумбра. — Начали работать над сайтом?
Я поворачиваю ноут, показывая ему экран.
— Не совсем.
С полуулыбкой он сдвигает очки на переносицу и склоняется к экрану. У него вытягивается лицо, и он негромко произносит:
— Основатель.
Потом оборачивается ко мне.
— Вы решили загадку.
Он шлепает себя по лбу, и его лицо расплывается в недоуменной улыбке.
— Вы уже разобрались. Гляньте на него. Вот он, на экране!
Гляньте на него? Разве это не… Ой. Пенумбра наклоняется поближе, и до меня доходит, что я допустил распространенную ошибку: для меня все старики на одно лицо. У контурного портрета на экране нос Пенумбры, а вот рот — будто крошечный выгнутый лук. А у Пенумбры прямой и широкий, хорош для усмешек и ухмылок.
— Как вам это удалось? — спрашивает он.
Он так горд, будто я его внук, и мне только что случилось выбить хоум-ран или придумать лекарство от рака.
— Я должен увидеть ваши записи. Вы использовали метод Эйлера? Преобразование Брито? В этом нет ничего стыдного, так устраняются многие неясности на раннем…
— Мистер Пенумбра, — перебиваю я торжествующим голосом, — я отсканировал старый дневник.
Тут я понимаю, что такое заявление подразумевает некоторые объяснения, и потому, запнувшись, признаюсь:
— Ну, я взял один старый дневник. На время. Попользоваться.
В уголках глаз Пенумбры появляются морщинки.
— О, я знаю, мальчик мой, — говорит он без недовольства.
Помолчав, продолжает:
— Ваша имитация очень уж пропахла кофе.
Ну так вот.
— Я взял старый дневник, мы отсканировали его…
Лицо Пенумбры меняется, внезапно он встревожен, как будто вместо того, чтобы вылечить рак, я им заболел.
— …ведь в Гугле есть такой аппарат, он суперскоростной, и Хадуп, он враз — ну, то есть тысяча компьютеров, только так!
Я щелкаю пальцами для выразительности. Не думаю, что Пенумбра понимает хоть слово.
— В общем, смысл в том, что мы просто извлекли данные. Автоматически.
У Пенумбры дрожат микромышцы. Видя его так близко, я вспоминаю, что он правда глубокий старик.
