Склоны горы живописны. Спускаясь уступами, они покрыты сосной с подлеском из рябины и липы. У подножия горы есть маленький холмик — чья-то безымянная могила. Нет ни креста, ни памятника. Изредка кто-то приходит, по древнему обычаю оставляет на могиле горсть пшена или риса.
В нескольких шагах — вросший в землю венец избушки. Бревна истлели и не рассыпаются в прах только потому, что плотно окутаны мхом и черникой. В углу груда дикого камня: все, что осталось от очага. Кто и когда строил избушку, кто разводил огонь в очаге? Об этом знает, наверно, только тот, кто приходит помянуть далекого предка.
Бывая в этом месте, я часто нахожу какую-нибудь памятку о жившем здесь человеке. То грубое точило, кусок ржавого рожна, с которым в старину ходили на медведя, или обломок ножа, кованного деревенским кузнецом.
Для меня это не простые железки, а немые свидетели человеческой жизни.
ЗВЕЗДА НА ЛАДОНИ
Есть у меня одна приметная лощинка. Дно ее покрыто вздыбленными плитами гранита, между ними заросли шиповника и малины. Несколько высоких, в два обхвата, лиственниц сквозь ажурные кроны легко пропускают к земле солнечный луч, отчего здесь в жаркий полдень стоит густой дух смолки, лесных трав и ягод.
Из-под одного камня выбивается родничок. Кто-то сказал, что родниковая вода имеет привкус счастья. Может быть. Во всяком случае, в жаркий день она приносит свежесть и новые силы.
У родника я провел много ночей. В горах они особенные — тихие и прохладные. Здесь звезды настолько ярки, что кажутся совсем рядом и сияют, зацепившись за вершины лиственниц. А одна даже нашла приют в родничке и сверкает так заманчиво, что однажды я зачерпнул ее и подержал на ладони.
Для меня эта лощинка имеет особую прелесть. Здесь веет родным и близким, как будто переступил я порог отчего дома и почувствовал ласковые руки матери. И родник, само название которого говорит о многом, становится не просто местом, где родится вода, а родиной всего, что тебя окружает.
ПО ГРИБЫ
Пришла грибная пора. Под ногами знакомая полузаросшая тропка. Видно, никто еще в этом году не ступал на нее, и высокая трава скрыла ее от любопытного взора.
Я иду, жадно осматриваясь по сторонам. Лесная тропа — след человека — мудра. Пробираясь сквозь каменные завалы, она сокращает нам путь, экономит силы и всегда манит неизвестностью. Сейчас петляет по склону горы между высокими соснами. Солнечный луч, пробившись сквозь густые кроны, позолотил стволы. В прохладной чаще пахнет грибами и перезрелой земляникой. Полной грудью вдыхаю целебный лесной воздух.