Андрей стоял в стороне и молча наблюдал, как Бабич и Хмель пытаются разбудить полковника. Наконец он не вытерпел, подошел к кровати и резко тряхнул спящего. Начштаба открыл глаза и приподнялся с кровати.
— Что?! Что такое?.. Ах, это вы, товарищ Семенной. Что–нибудь случилось?
— Где Сухенко?
— Не… не знаю. Он уехал еще до получения приказа об его аресте.
— Один?
— Нет, со своей конвойной сотней.
— Вы приняли командование бригадой?
— Да, хотя мне ее никто не сдавал.
Ну, это неважно… Приказ о выступлении получили?
— Да, думаю денька через два выступить.
— Вы выступите завтра утром.
— Но, товарищ Семенной…
— Без «но»! Довольно морочить голову! Или вы выступите, или я арестую весь ваш штаб.
Начштаба постарался изобразить на лице улыбку.
— Зачем так волноваться, товарищ Семенной? Хорошо. Завтра утром бригада выступит. Вы удовлетворены?
Андрей пошел к двери.
— Товарищ Семенной, я надеюсь, вы не сердитесь на меня?
Андрей остановился у порога, ответил гневно:
— Вы разоружили мой гарнизон, вырубили моих бойцов и хотите, чтоб я улыбался и жал вам руку?
— Мы действовали по распоряжению Ейского ревкома.
— А сдача оружия и имущества гарнизона бандитам, а попытка расстрела коммунистов — это тоже приказ ревкома?
Начштаба изменился в лице:
— Я не знал этого. Распоряжался Сухенко.
Но Андрея уже не было в комнате.
Выйдя на улицу, Андрей отослал Хмеля в ревком с приказом выслать патрули на улицы. Потом спросил Бабича:
— У нас саман есть?
— Есть, от конюшен осталось.
— На дом хватит?
— Ну да, еще останется.
— Надо будет Семену новую хату поскорее поставить. Ты зайди в ревком, посоветуемся. Да чтобы Семен ничего пока не знал.
4
Накануне возвращения Семенного в Староминскую Сухенко получил письмо от генерала Алгина:
«Обстоятельства резко изменились. Открытое выступление в данный момент немыслимо в условиях, когда еще не все части красных ушли с Кубани и не выяснен точный срок выступления армии барона Врангеля. Наше преждевременное выступление было бы заранее обречено на провал и могло бы сильно повредить общему плану. С другой стороны, нельзя, конечно, допустить увода бригады с Кубани. Поэтому предлагаю вам спрятать пулеметы, патроны и казну в надежные места. Пулеметные тачанки разбросать по хуторам, а людей частью распустить по домам, частью же, по вашему усмотрению, увести с командным составом в гривенские, бриньковские и челбасские плавни, как ближайшие к месту высадки десанта. Перед уходом разоружайте станичные гарнизоны, расстреливайте беспощадно коммунистов и всех, кого найдете нужным. Если удастся поймать живым Семенного, препроводите его ко мне под сильным конвоем».
