Меган сморщила лоб.
— Как мы узнаем, что этот будет правильным?
Сморщив губы, я рискую сказать то, что я знаю, было моей собственной правдой.
— Я думаю, мы просто поймем это.
Она застонала, и опустила лоб на стол.
— Но это чувствуется так правильно… и так абсолютно неправильно.
Я тихонько засмеялась.
— Ты влюблена по уши, Меган.
Она ухмыльнулась на меня со своего спокойного местечка за столом.
— Я вызываю жалость, да?
— Нет. — Я покачала головой. — Это не стоило бы того, если хоть немного не причиняло боль.
Она ожила, как будто это были самые важные слова, которые я когда-либо говорила.
Или, возможно, самые глупые.
— Так, что насчет тебя? Ты виделась с Гейбом?
Молча, я обдумывала что сказать, прежде чем ответить.
— Нет. Я была занята на работе и дома.
Догадываясь, она приподняла брови, и я поняла, что сейчас будут вопросы:
— Занята дома, да? Это имеет какое-либо отношение к тому таинственному гостю, который появился несколько недель назад? О котором я даже не слышала прежде? Хммм? — она выпытывала это намеками. Меган старалась изо всех сил выглядеть обиженной. Я думаю, что она была слишком невинно красива, чтобы подобное сработало.
— Он просто старый друг, Меган, — сказала я, слегка защищаясь. Не нужно вызывать больших подозрений, чем уже были.
— И не достаточно важен, что ты не подумала упомянуть о нем при мне?
Нет. Все было в точности наоборот. Он был настолько важен, что казалось невозможным произнести его имя.
— Это не так, Меган, — сказала я. — Мы правда были хорошими друзьями в детстве… Мы росли вместе. Для нас с Кристофером он был лучшим другом. Понимаешь?
Я смотрела на нее и думала, могла ли она понять. Выражение ее лица говорило, что, возможно, могла бы. Печаль омрачила мой голос:
— Однажды, он потерял все, Меган.
— Что произошло?
— Произошел несчастный случай… — я покачала головой. — Он никак не мог принять то, что случилось, и он сделал действительно неправильный выбор. На наших глазах он распадался на части, и мы не могли ничего сделать. Все закончилось тем, что его арестовали. — Я смиренно подняла оно плечо. — Это был последний раз, когда я видела его.
— Так значит, он тот единственный, — размышляла она.
— О чем ты говоришь?
— Только потому, что ты хранишь секреты, Эли, не значит, что я не знаю, что они у тебя есть.
Я ничего не могла сказать. Горло вдруг пересохло.
— Ты очень переживаешь о нем, верно?
— Ага, — призналась я. — Я не знаю, как долго он пробудет здесь, так что я провожу с ним так много времени, как только могу, — я не упомянула, что буду опустошена, когда он уедет.
