И боже, я хотел этого.
Я продолжал думать, что это пройдет, что новизна испарится, и я увижу просто Эли. После работы несколько ночей назад, я вернулся в бар, где встретил тогда Кристофера. Только на сей раз я остался, поехал к Лили, думая, что, возможно, смогу стереть хоть немного из того, что я чувствовал.
Когда я увидел Эли на следующее утро, то почувствовал себя виноватым, или что-то типа того, эмоция, с которой я был очень хорошо знаком, но это… это было по-другому. Это было запутано, неправильно, неуместно, и я хотел вырвать это из своего сознания. Я ничего не был должен Эли, и она, естественно, не должна ничего мне. Но неважно, как сильно я пытался убедить себя в этом, я не мог отделаться от чувства, что сделал что-то не так.
Кристофер встал.
— Позволь я помогу тебе с этим. — Он чмокнул ее в лоб. — Ты лучшая. Я зверски проголодался, отбирая тут кое-чьи деньги. — Он махнул головой в моем направлении, забирая коробки из рук Эли.
Ее глаза расширились, с притворным беспокойством.
— О, Джаред, пожалуйста, скажи мне, что ты не скатился до игры с Кристофером. Ты знаешь, он никогда не престает мухлевать.
Я засмеялся сильнее, стукнув ладонью по столу.
— Я знал это, ты засранец! — я наклонился над столом, чтобы вернуть обратно его выигрыш, открыл широко руки и сгреб груду денег к себе. — Ты обманывал меня все это время, не так ли?
— Эй, эй, эй, эй давай не спешить. У Эли тоже есть собственные трюки, Джаред. Не позволяй ей надуть тебя.
Его улыбка была теплой, с легким оттенком привязанности, которая существовала между ними. Это было странно, видеть, как они были не похожи, и все же так во многом одинаковы.
Она шлепнула его по затылку.
— Следи за языком.
Короткий смешок вырвался из моего горла, и я поднес бутылку к своему рту, но потом я откровенно рассмеялся, когда Кристофер показал на меня.
— Не начинайте вдвоем нападать на меня. Так было всегда, вы двое против меня одного.
— О чем ты говоришь? — спросила Эли.
— Пфф, ты шутишь? Я не мог сделать так, чтобы ты перестала доставать меня даже на пять минут. И хочешь знать, почему? — он указал подбородком на меня. — Потому что эта задница настаивала, чтобы ты ходила с нами везде.
— И что, со мной было так уж плохо? — Эли попыталась надуть губки, это выглядело очень смешно, потому что было очевидно, что она притворяется. Девушка была слишком хорошая, слишком милая. Я хотел дотянуться и разгладить эти губки.
— Черт да, было, даже просто потому, что ты дышала. — Он послал поддразнивающую улыбку, которой и заработал еще один шлепок по затылку.
