– Благословите, батюшка, на важное дело.
Священник смущённо благословлял ребят и начинал мучительно думать, что за дело они затеяли на этот раз. Порой выяснялось, что после этого они ехали на грабёж или убийство. Братва иногда пригоняла священнику украденные с мокрого дела машины на окропление святой водой. Наличием бандитов в России никого не удивишь, но Православная Церковь ещё не знала такой любви к себе с их стороны. Члены банды Горниста нисколько не скрывали то, чем они занимаются, демонстрируя знакомым девицам свои пистолеты и показывая, как они умеют из них стрелять по шишкам на ёлках. Пожалуй, это было единственным, что они умели делать, резвясь на обломках исчезнувшего государства. Так вот и резвились эти мальчики, не нашедшие применения своим силам и умениям в том развале экономики и труда, который стала представлять собой наша некогда мощная аграрная и промышленная держава.
Как-то раз я шла от станции домой после работы, а около меня остановилась, как сейчас говорят, навороченная машина. Из неё выскочили два парня из команды Горниста: на одном была какая-то сбруя, на которой висела расстёгнутая кобура, а другой зачем-то изображал из пульта дистанционного управления от телевизора мобильный телефон, который тогда в России ещё был в диковинку. Хотя теперь говорят, что сегодня признак успеха – это не мобильный, а как раз рабочий телефон. Стационарный и неизменный. Как и раньше, когда люди были «обречены» на годы стабильной работы на предприятиях. Такие учреждения, казалось бы, и конец света выдержат, а не будут скакать с места на место в поисках более дешёвой аренды из полуподвала в сарай, где телефонный аппарат если и был, то его вырвали с мясом из стены бывшие обитатели, когда драпали от налоговиков или рэкетиров.
– Эй, деваха, стой! Выпей с нами за здоровье Горниста! – заорали мне «крутые».
– А что случилось-то?
– Ка-ак «что»?! Женится наш Горнист! Нам сказал, чтобы весь город и окрестности были пьяными по такому поводу, вот мы и работаем.
– Что ж мне водку пить, что ли? Дайте хоть шампанского.
– Айн момент, фройлен!
Мимо пронеслось ещё несколько пульсирующих громкой музыкой автомобилей, так что басы даже отдавали в дорогу и в ноги прохожих. Одна из них резко и визгливо затормозила, и из неё вылез холёный, но какой-то смертельно уставший и опухший от непрекращающегося веселья Трубачёв:
– А-а, пионэ-эры юные, – увидел он меня. – Пионер, к борьбе за дело великого Ленина будь готов!..
