Вечером мы поставили чемоданы на попа и соорудили, натянув сверху одеяла, нечто вроде хижины, которую в последующие дни благоустроили. В ней мы и стали жить. Увидев однажды проходящего мимо крестьянина, мы подвергли его допросу, и он нас заверил, что во всей комарке никто не видел ничего даже отдаленно похожего на станционного носильщика, и тогда мы окончательно потеряли надежду перевезти куда-нибудь свои вещи.
Необходимость их стеречь намертво приковала нас к этому месту, и мы провели там несколько недель, совсем как робинзоны. Когда около нас останавливался хвост очередного поезда, мы прохаживались вдоль пути и монотонно, нараспев предлагали: "Стакан воды!", потому что слышали, что таким способом зарабатывают себе на жизнь все, кто, отстав в незнакомом месте от поезда, не может найти себе работу и кому негде достать денег на билет домой. Монетки в пять сентимо, выручаемые нами, мы клали, продумывая и последовательно меняя их положение, на рельсы, и поезда, проходя, расплющивали их, и монетки в пять сентимо в конце концов превращались в десять сентимо. Так нам удалось сколотить вполне приличный капиталец.
Не знаю, чем бы все это кончилось, но в один прекрасный день я, вдруг оцепенев, с блуждающим взглядом, двигаясь как сомнамбула, пошел к станции и вскочил на подножку набирающего скорость почтового поезда. Подчинившая меня себе странная сила властвовала надо мной вплоть до девяти утра следующего дня. В девять, все еще не отдавая отчета в своих действиях, я толкнул дверь кабинета в министерстве финансов и увидел перед собой начальника моего отдела; его указующий перст был обращен к потолку, а взгляд неодолимо меня притягивал. Я пошел к нему и остановился, только когда мой нос уткнулся в его палец. Тогда шеф дунул мне в лицо и сказал:
- Ну что ж, сеньор Диас, распишитесь в книге прихода.
Я все понял, так как уже вернулся в свое нормальное состояние. Кончился мой отпуск. Мой начальник был жуткий человек. Он бы заставил меня явиться на работу точно вовремя, находись я даже на необитаемом острове. Из всех деспотов, свирепствующих в отделах министерства, никто не гипнотизировал на расстоянии так хорошо, как он.
Но ничего этого не случилось бы, если бы я отправился в отпуск на машине. Эта цепь неприятных приключений привела меня к мысли, что железнодорожный транспорт - средство передвижения устарелое и неудобное.
ГЛАВА VIII, где я убеждаюсь в том... чего не может быть.
Кабальеро, сидевший рядом со мной на банкете, который мы устроили для нашего начальника отдела по случаю бракосочетания его старшей дочери, ввергнутой нетерпеливым женихом в состояние материнства, то и дело выражал неудовольствие.
