— Странный вы народ — живые.
При моих словах эльфийка удивленно посмотрела на меня.
— В смысле странный?
— Прошла всего неделя, как я в мире живых, а вы не перестаете меня удивлять как своим поведением, так и своими поступками.
Я достал толстую брошюрку по миру живых и выложил ее перед безымянной эльфийкой. Девушка отставила чашку в сторону и осторожно взяла это бумажное издание. По-видимому, лимит удивления за день был ею еще не исчерпан. Она принялась быстро листать страницы, посмотрела оглавление, открыв на какой-то странице, она внимательно читала. Внезапно ее глаза стали «квадратными», а через пару секунд книга звонко упала на пол, а девушку буквально переполнил неудержимый смех. Ушки эльфийки при этом напоминали птицу, которая пыталась взлететь.
Отсмеявшись, она подобрала книжку и попросила взять ее почитать. Я кивнул, ибо помнил все наизусть.
— Думаю, нам пора, занятия начинаются через час, мне еще стоит заскочить в библиотеку.
— Я у тебя взяла пару журналов в блескучей обложке, никогда таких не видела!
— Это изделие другого мира, где собирает души умерших в последний путь мой отец. Тот мир вообще странный, магия забыта, наука на такой высоте, что еще чуть-чуть и будет граничить с магией.
— Вот бы посмотреть…
— Можно устроить, у меня были иллюзии того мира. Ладно, думаю нам пора, а вещи оставь, домовые доставят в твою комнату, — я встал и накинул мантию-плащ, и защелкнул заколку на вороте в виде семейного герба. — Да, и не передавай никому журналы, а то возникнут вопросы, где их можно купить.
— Ерунда, скажу — прислали дальние родственники.
Подойдя к эльфийке, я дотронулся до розы в ее прическе, пальцы легко кольнуло, и к розе потянулась тонкая струйка темной магии. Хотя вопросы возникнут в любом случае, ибо роза из садов смерти не рядовой артефакт.
— Что почувствовала?
— Словно приток теплого воздуха и прилив сил, — безымянная удивленно распахнула глаза.
Мы разделились у выхода из общежития. Эльфийка неторопливым шагом отправилась в сторону кафедры боевого факультета, а я направился в библиотеку.
Библиотека — это отдельная тема. Такого бардака и разрухи я никогда не видел. Паутина свисала, казалось, со всего, пыль, обилие пауков. Половина светильников читального зала не работала, а та часть, что работала, — дышала на ладан.
Когда я увидел библиотекаря, мне показалось, что я ослеп или мне мерещится.
За стойкой-столом библиотекаря, мерно покачиваясь в воздухе, висел призрак. То, что это полноценный призрак, говорила отсутствовавшая нить поводка, зато присутствовало другое. На его кистях висели призрачные оковы с обрывками цепей.
