— Перестань краснеть, или мне придется взять тебя снова.
— Нет… там же Карл… — Она откидывает голову, предлагая себя, и закрывает глаза.
— Плевать.
Она хрипло смеется.
— Ты еще не наелся? Я еле хожу.
— Нет, Рэйчел. — Прижав нижнюю часть ее тела к себе, я впечатываюсь своим членом в ее модную юбку, покрываю поцелуями ее шею, задеваю губами жемчужины ожерелья, холмики вздымающихся под блузкой грудей. — Даже и близко — нет.
— Ронан, прошу тебя. Будь серьезен. — Она сглатывает. За шею тянет меня к себе, и ее тело, вопреки словам, с готовностью встречает меня.
Я откидываю ее прямые, идеально гладкие волосы в сторону и присасываюсь к ее шее, помечая ее.
— О боже… Да, Ронан. Хорошо. Все потом.
Я отпускаю ее и ухмыляюсь, как последний ублюдок, пока смотрю, как она уходит на подкашивающихся ногах — с горящими глазами, с жаром, разливающимся на щеках.
В гостиной я застаю Карла за разглядыванием очередной фотографии. Заметив меня, он кладет снимок обратно на стол и возвращается на мою крохотную кухню.
— Ты очень талантливый молодой человек. Даже удивительно, что ты так долго не попадался мне на глаза.
— Спасибо. Думаю, я никогда не занимался карьерой всерьез. Всегда на пути вставала жизнь.
Вскоре после того, как я поступил в арт-колледж, моя сестра забеременела. Я был обязан помочь ей и потому отложил свои мечты в дальний ящик. Бросил колледж и устроился на работу. Мы не могли и дальше сидеть на шее у бабушки с дедушкой. Потом, спустя пару лет, в дверь постучался еще один шанс. Эдгар познакомил меня с арт-дилером, которому попалась на глаза и понравилась моя съемка для одного малоизвестного журнала мод. Мы договорились о встрече у него в галерее за день до его отъезда в Милан. Но перед встречей мне позвонили из школы. Олли упал с брусьев на детской площадке и сломал себе руку. Джеки, которая уже начала работать, не могла отпроситься с работы, а наши бабушка с дедушкой навещали друзей во Флориде. Так что я позвонил арт-дилеру, извинился и сказал, что не приду. Мы так никогда и не встретились.
— Ясно… Можно один совет?
— Да? — Я выгибаю бровь.
— Будь с нею добр. Она только что пережила довольно гадкий развод.
Прислонившись к холодильнику, я складываю руки на груди.
— Мы просто развлекаемся, вот и все.
Он снимает свои очки и начинает тщательно протирать их платком.
— Все это весело лишь до тех пор, пока кому-то не станет больно, нет?
— При всем уважении, то, чем мы с ней занимаемся, вас не касается.
