- В десять. Еще рано.
- Тем лучше. Успеем собраться в дорогу.
Но дети уже встали. Плотно прикрыв дверь, чтобы не лишиться последних глотков кислорода, они испуганно смотрели в окно, за которым бушевало пламя я разрывались гранаты-огнетушители. Не каждый день увидишь такое яркое зрелище.
Я оттащил их от окна.
- Скорей одевайтесь, едем!
- На Снежную гору, да? - спросил старший. Ему исполнилось двенадцать, а казался он восьмилетним, худенький, бледный... Впрочем, все его сверстники выглядели не лучше.
- На Снежную гору! - подтвердил я. - Высота три тысячи метров! Целых три километра! Почти возле самого солнца.
- И мы сможем дышать вволю? - продолжал мальчик, широко раскрыв глаза. Этот диалог мы с ним вели ежедневно, вот уже несколько месяцев подряд: отдых на Снежной горе - событие в нашей жизни немалое.
- Будете дышать, сколько захочется. С утра до вечера и с вечера до утра, непрерывно, без масок и кислородомера.
- А снег? Там будет снег? - спросил младший. Ему пять лет, но развивается он, пожалуй, лучше брата: вероятно, организм легче приспосабливается к стайфли. Как знать, возможно, у нас уже формируется некий стайфли-мутант, способный дышать не воздухом, а отравляющими газами. Растут же на Бикини после атомных испытаний странные, уродливые цветы, которым не страшна смертоносная радиация!
- И снег будет, - сказал я. - Больше метра глубиной. И белый-белый! Как сахарная вата...
Что такое сахарная вата, они знали. Я однажды не пожалел серебряный доллар и купил им десять граммов этого редкостного лакомства.
- Будете лепить снежную бабу, играть в снежки, кататься на санках... Целых пятнадцать дней! - Ура-а-а! - закричали дети и запрыгали. Однако очень скоро оба выбились из сил и затихли - бледные, запыхавшиеся. У меня защемило сердце: бедняжки не могли себе позволить даже чуточку порезвиться. Они родились и выросли в Америго-сити, дышат только смогом и не ведают, что такое горная речка, чистый дождик или белый снег. Может быть, именно поэтому я особенно горячо люблю их...
А за окнами по-прежнему взлетали в воздух цистерны с бензином, стекла дрожали от гула подлетавших один за другим вертолетов, с воем проносились полицейские машины.
Клара готовила в кухне завтрак: хлеб, на этот раз настоящий, из ржи и овса, но намазанный синтетическим маслом - скудный паек маргарина был давно нами съеден. И еще: синтетический кофе, правда, лучших сортов, Клара принесла его с завода. Для детей - чай из лекарственных трав, тех, что мы с Кларой собрали в позапрошлом году, когда провели три благословенных месяца под Скалистым массивом. Травы потеряли свежесть, но какое это имеет значение, зато они были настоящие, не синтетические!
