Первые реплики, которыми обменялись братья, не были ни глубокомысленными, ни остроумными.
– Какого черта ты тут делаешь? – заорал Стефан.
– Какого черта ты тут делаешь? – крикнул в ответ Дамон. Вернее, начал кричать, но умолк, потому что почувствовал, что в Стефане произошли какие-то колоссальные перемены. И что Елена теперь стала громадной Силой. Несмотря на свой шок, уголком сознания он немедленно начал анализировать ситуацию и пытаться понять, как Стефан ухитрился превратиться из полного нуля в… в…
Беда. Остается делать хорошую мину при плохой игре.
– Я почувствовал какую-то драку, – сказал Стефан. – А с каких пор ты играешь в Питера Пэна?
– Тебе повезло, что ты не участвовал в этой драке. А летаю я потому, что у меня есть Сила, мальчик.
Это была исключительно бравада, правда, вполне корректная: давным-давно, когда они родились, младших родственников было принято называть ragazzo, то есть «мальчик».
Впрочем, сейчас это было неуместно. И уголок его сознания, который не поддался шоку, продолжал анализировать. Дамон мог сделать с аурой Стефана что угодно – видеть, почувствовать, – но он не мог до нее дотронуться. И она была… невероятной. Если бы Дамон не был совсем близко, если бы не видел этого собственными глазами, он ни за что не поверил бы, что у кого-то может быть так много Силы.
И все же даже в этой ситуации способность Дамона к холодному логичному суждению осталась при нем. Поэтому он понимал, что его собственная Сила – даже теперь, после того как он опьянел от смешения женских кровей, выпитых за последние дни, – его Сила не шла ни в какое сравнение с Силой Стефана. И та же способность рассуждать холодно и логично сказала ему, что Стефан именно из-за этого и поднялся с постели, и что у него не хватило времени – или не хватило ума – скрыть свою ауру.
– Ого. Посмотри на себя, – сказал Дамон, собрав весь сарказм, на который был способен (оказалось, что его довольно много). – Это что, нимб? Стоило мне отвернуться, и тебя уже причислили к лику святых? Я разговариваю со святым Стефаном?
Стефан ответил ему телепатически. Непечатными словами.
– Где Мередит и Мэтт? – яростно спросил он вслух.
– Или, – продолжал Дамон, пропуская мимо ушей слова Стефана, – тебя наконец надо поздравить: ты научился обманывать?
– И что ты делаешь с Бонни? – осведомился Стефан, в свою очередь пропустив мимо ушей реплику Дамона.
– Поскольку многосложный английский, судя по всему, до сих пор тебе не дается, сформулирую предельно просто. Ты мне тогда поддался.
