– Да?
– Ты расскажешь правду?
– Да. – В голосе Коры не было вопроса.
Лавиния положила ладони ей на плечи и кивнула в сторону ковена.
– Что сделают эти вампиры, если победят Сэмюэля?
– Не знаю, – смутилась Кора, отводя глаза.
Лавиния потрясла ее за плечи:
– Думай! Два вампира, способные зачаровывать себе подобных, должны сделать хоть что-то. Власть? Богатство? Контроль над Лондоном?
– Дамону это не нужно. Он любит простую жизнь. От удовольствий он не отказывается, но напрягаться не будет. Он не как Сэмюэль. А Стефан… – Она остановилась и слегка улыбнулась. – Думаю, что, если Стефан убьет Сэмюэля, он перестанет страдать из-за того, кто он на самом деле. Ему нужно делать добро. Быть героем. Он не любит проблем. Я точно знаю.
Кора действительно так думала. Она точно описала Дамона, но от того, что она сказала обо мне, я почувствовал себя преданным. Она считает, что я поэтому сражаюсь с Сэмюэлем? Чтобы почувствовать себя героем? Она не думает, что я хочу просто спасти ее?
– Как интересно, – нарушила тишину Лавиния. Скривилась, как будто съела лимон, и отпустила Кору. Та отлетела назад, словно ее толкнули.
– Все в порядке? – Мэри Джейн подхватила Кору, помогая ей удержать равновесие.
Кора кивнула, хотя я заметил, как она вздрагивает, потирая плечо.
Лавиния повернулась к ковену:
– Я удовлетворена ее ответами. Я не буду против, если вампиры присоединятся к нам.
– Хорошо, – просто сказала леди Элис, – давайте наложим винкулум. А потом составим план. Стефан, прошу отведать моей крови. Дамон, тебя тоже. – Она вытянула вперед обе руки запястьями вверх.
– Отведать вашей крови? – переспросил я, уверенный, что ослышался.
Леди Элис кивнула, не убирая рук:
– Да. Винкулум вступает в силу, если ведьма добровольно отдает свою кровь, а вампир добровольно принимает ее. Никаких чар, никакого насилия, никакой лжи. Честный обмен. Вы будете связаны со мной, а я связана с ковеном. Но если произойдет обман или если кто-то умрет, винкулум будет нарушен.
– И что тогда случится? – поинтересовался Дамон.
– Всякое. Придется выдержать гнев другой стороны. Все правила будут забыты, и мы станем сражаться, пока равновесие не восстановится. То есть пока мы не убьем вас. Или вы не убьете нас, – проговорила она совершенно бесстрастно.
– Вроде все честно, – кивнул Дамон, но я почувствовал страх где-то глубоко в душе. Ведьмы были жестоки. Если все пойдет не так, как планировалось, мы получим нового могущественного врага.
