— Кончай перекур, нас ждут великие дела! — игриво поддержал его Яков.
Третьяк взял чемодан и направился в избу. Вышел с Федоровыми сапогами и рабочей одеждой. Федор переоделся, чувствуя, как легчает на душе. «Может, сказать: извините, если что не так… Нет, это не то», — подумал он. Но невольно вырвалось:
— Простите, ребята…
Он не договорил. Яков тронул его за руку:
— Федор, не надо…
Дружески смотрели на него глаза Макарчука, Третьяка, Крица. Немножко грустно улыбался Иван Александрович… От этого прибавилось сил. Можно работать, надо работать.
…Столбы поднимались над полем, болотом, линию тянули к самому горизонту.