— У нас. — Мастер едва сдержался, чтобы не сказать о бригадире что-нибудь гадкое.
Мужчина засмеялся, ехидно спросил: «Ну и как он там?»
Очень медленно шло время, и мастер сидел как на иголках. Наконец дали училище. Власенко не было — уехал на электростанцию.
— Кто-нибудь есть? — в растерянности спросил мастер, а затем узнал, что говорила с ним Елизавета Васильевна, и смутился.
— Что случилось, Иван Александрович? — картавя, спросила Елизавета Васильевна. — Чего вдруг замолчали, говорите.
И это мягкое «р», медленное произношение успокоили Ивана Александровича.
В двух словах он рассказал Елизавете Васильевне о ситуации, которая у них сложилась.
— Так что же делать? — растерянно спросила Елизавета Васильевна.
— Дайте в управление телеграмму.
— Какую телеграмму?
— Что нам надо помочь и так далее. Не помогут — в трест пошлите.
— А вы сами дайте телеграмму. Вам ближе.
— Не тот авторитет, Елизавета Васильевна…
— Хорошо, мы здесь посоветуемся, что делать.
Бригада отдыхала на полянке: кто спал, кто читал, а Третьяк и Макарчук, вцепившись в палку, пытались свалить друг друга. Вся бригада следила за их борьбой.
— Коля, нажми!
— Ваня, дай ему леща!
Подошел Богдан: небритый, с заспанными глазами. С минуту наблюдал за пацанами, кричал вместе со всеми, а потом, будто кто стукнул по голове, подскочил к борющимся, с ходу ударил ногой по палке.
— Лодыри, больше делать нечего?! Цирк устроили!
— Успокойся, — ответил ему Федор. — Если такой умный, то скажи, что делать.
— Мало работы? — замахал руками бригадир. — Вот она, вот, вот!
— А конкретно что?
— Умные очень, много понимаете! — кричал Богдан. — Ямы копай, земли хватает.
— А зачем они? — спокойно сказал Третьяк. — Столбы стоят, а дальше — спецмашина придет.
— Это не вашего, салаги, ума дело. Пока я еще здесь начальник. Призываю: ямы копать и засыпать. Составим наряд, и получай деньги.
— Из чьего кармана будут деньги? Если из твоего — согласны, — сказал Криц.
— Смотри ты, сознательным стал! — захохотал Богдан. — Лентяй ты первостатейный.
— Ах ты крыса! — Криц вскочил с земли, взял в руки карабин от монтажного ремня. — Сейчас я тебе покажу первостатейного лентяя.
Федор остановил парня, вырвал из рук карабин и заставил сесть. Еще одно-два слова, и неизвестно чем бы все закончилось.
Ивана Александровича насторожила тишина, царившая в компании молодых ребят. Злое лицо у Крица, весь в красных пятнах Богдан.
Мастер снял с себя пиджак, положил его на траву и лег. Сильно пахло хвоей и ландышами. В палисаде у родительского дома всегда росли ландыши. Их запах стоял на дворе самое большее три-четыре дня. Десятиклассники сдавали выпускные экзамены и наведывались в этот палисад.
