Сто стихотворений | страница 23



Надоедать не норовит.
И снег Зимы и песня Лета
Переосмыслены в тиши.
На них оставлена примета
Твоей возвышенной души.
И превращается соседство
В родство с поэзией родной,
Где в самом деле цель и средство
Есть суть гармонии одной.
Где удивительное — рядом,
Для всех открыто и равно,
Где мир твоим обласкан взглядом,
В мои глаза глядит давно.
Где мы с тобой застынем снова
В лугах, молчание храня,
Услышав пушкинское слово
Под синим колоколом дня.

1973


«Еще полночные светила…»

Еще полночные светила
В короне неба не горят.
Еще возвышенная сила
Любви — не источает яд.
Еще я жду весны, как блага,
Как теплой влаги семена.
Еще всей белизной бумага
В двойную рифму влюблена.
Еще не замыкала круга
Тоски скептическая цепь.
Еще в крови — гуляет вьюга
И зацветает маком степь.

1973

Порой мне кажется

Душа моя — всего игрушка
Какой-то страсти неземной.
Глаголом вечности кукушка
Перекликается со мной.
И запах земляники, сладок,
Отстаивается в лесу.
И, как разгадку всех загадок,
Я тайну сам в себе несу.

1973

Утром

Откос татарником зарос,
И легкий звон колышет лето,
Рожденный в завитках волос
Сережками из бересклета.
И этот звон живет во мне,
Как самой первой страсти нота.
А что ты делаешь вовне
Моей судьбы — твоя забота.
Ты для меня всегда как сон,
Который я в рассвет оправил.
Останься в музыке времен,
Как исключение из правил.

1973


Полдень

Мне стрекоза садится на ладонь,
Как лайнер на бетон аэродрома.
И незабудок голубой огонь
Слепит глаза, как молния без грома.
Ликуя, пробирается ручей
Сквозь заросли и запах медуницы,
И остается тень его речей
На белом откровении страницы.
Я отвечаю голосу дрозда
Малиновки передзакатным свистом.
И лилия, как белая звезда,
Качается на отраженье чистом.
Мне светит небо в прорези ветвей
Всей верностью голубизны и сини
И тешит душу, открывая ей
Закон родства, как выход из пустыни.
Он бесконечен, мир земных чудес.
И я бессмертен вместе с ним, покуда
Он, перевоплощаясь, не исчез
Со мною вместе в совершенстве чуда.

1973

Сенокос

Тиха река. В ночном тумане
Молчат седые берета.
На стертом временем кургане
Туманны свежие стога.
И за стогами тихо струны
Рокочут говором глухим.
Стоят в воде и в небе луны
И пахнут донником сухим.
И в ожидании рассвета
В той неподвижности ночной
Крадется Осень через Лето
В кустах смородины речной.

1973

Ласточка через Ла-Манш

В тот для меня непостижимый год,
В разгоряченном месяце июле,
Под липами, в пчелином ровном гуле,
Ваш легкий голос превратился в мед.
Никто моей печали не поймет,
Никто меня не сменит в карауле,
Где вы залетной иволгой мелькнули,