— Так… И что же будет?
— Будет очень плохо.
— Кому?
— Нам всем, Алексей Николаевич.
— Всем, кроме тех самых новых займодавцев, частных капиталистов, — уточнил сыщик.
— Ай, вы таки умный человек. Им тоже будет не очень хорошо. Денег-то своих назад они не получат. Но зато отберут у должников их дома.
— Постойте, — не понял сыщик. — Вы сказали, что капиталисты довольствуются одним векселем. Дома уже в залоге у банков — как их получат частные кредиторы? Банк не выпустит обеспечение из своих рук.
— Вексель — сильная бумага. Банк имеет один дом, строительство которого ссужал. А через вексель частный кредитор все имущество должника может выставить на торги. У иных, если покопаться, отыщется немало вкусного. Вот капиталист и в выгоде, — объяснил Прозумент. — Отнимет все, что не обременено. Например, другие доходные дома застройщика, чистые от залога.
— Но зачем они нужны? Кризис, селить там некого.
— Кризис когда-нибудь кончится, а дома останутся. Капиталист вроде как заполучил себе актив. Знаете это слово?
— Лев Моисеевич!
— Да-да. Купил то, что, может быть, и не собирался покупать. Дом в хорошей улице, новый, со всеми удобствами. Этот актив может давать доход. Деньги в условиях кризиса так и так некуда вкладывать. Все падает, все дешевеет. А дом достался владельцу без маржи, по цене залога, значит, дешево. Передел рынка жилья, так это называет мой сын Изя.
— Умный у вас мальчик.
— Да, Алексей Николаевич. Если бы вы только знали, сколько мне стоило устроить его в университет. А прописать на левой стороне Крещатика! Но когда-нибудь Изя окупит все вложенные в него средства. Он сделается ученый. И удеся… удеси… как это сказать по-вашему? Во много раз увеличит обороты после меня.
— Пожелаю вам, чтобы так и случилось. А теперь скажите, Лев Моисеевич, кто эти частные капиталисты, что отбирают у банков их добычу?
— А зачем вам знать? — насторожился Прозумент.
— Надо, раз спрашиваю. Погиб человек. А тут столкновение интересов, большие деньги на кону. Вдруг есть связь?
Старый еврей покачал головой:
— Ай, какие плохие мысли в голове полицейского чиновника.
— Я жду.
— Ай-яй… Неужели вы думаете, что в моей стариковской болтовне есть хоть что-то полезное?
Подрядчик явно не хотел называть имена.
— Лев Моисеевич, я вызову на допрос вашего Изю, если вы мне сейчас не расскажете.
Прозумент неуверенно улыбнулся:
— Вы шутите, да?
— Конечно, шучу. Но мне в самом деле нужно знать.
— Хорошо. Будь по-вашему. В Киеве есть всего два богатых человека. Я имею в виду, богатых по-настоящему. Один — это Давид Марголин. Вы о нем слышали уже?
