— Это кто же? — опять влез Цихоцкий.
— Да ваш Меринг. Он директор частного коммерческого банка, и он же председатель правления домостроительного общества. Сам себе ссуды подписывает? А второй — Шлейфер. В Городском кредитном обществе он председатель правления, а в домостроительном — директор-распорядитель.
Подгайный обиделся за земляков:
— Шлейфер — выдающийся архитектор. А Меринг — гениальный финансист. Вы хоть представляете, что он сделал для украшения Киева? Слыхали про усадьбу его отца?
— Только о ней и твердят который день, — ответил сыщик. — Но изложите и вы свою версию.
Он уже понял, что интересующее его дело связано с этой усадьбой, и решил собрать о ней побольше сведений.
— Что получить землю Мерингу-старшему помогли благодарные евреи, я знаю от губернатора. Давайте то, что не знаю.
— Охотно, — согласился Михаил Онуфриевич. — Начнем с азов. Старый доктор умер в восемьдесят седьмом году. И чтоб вы представляли, господин приезжий из столицы, похороны его проходили так. Отпевали почтенного человека сразу три священника: православный, лютеранский и еврейский. Слышали вы когда-нибудь о таком?
— Нет, — сознался сыщик. — Это в знак уважения?
— Конечно. Чтобы Федор Федорович точно попал в рай, хоть в какой-нибудь. Настолько киевляне были ему благодарны. Но помимо хорошей памяти он оставил и солидное состояние. А еще двух сыновей и дочку, не считая вдовы.
— Как поделили наследство?
— Деталей я не знаю. Одному брату достались загородные имения, он теперь сахарозаводчик. Дочке тоже отвалили капитал. А вот городская усадьба шесть лет назад отошла Михаилу. В ней насчитывалось более двадцати восьми тысяч квадратных сажен. Больше всего Меринг-старший купил у Трепова-старшего. Во время кампании по обрусению Юго-Западного края много что отобрали у поляков. Вот государь и подарил бывшему градоначальнику Петербурга огромный кусок между Шелковичной, Крещатиком и Институтской. Трепов был делец и прихватил еще семь тысяч сажен у жандармского дивизиона. На каком основании — это тайна, но беззаконий при государе-освободителе, сами знаете, было много. Так вот. Трепов продал свой участок доктору за сто двадцать тысяч рублей. А тот незаметно-незаметно прикупил все другие участки вокруг. И у аптекаря Эйсмана, и у графа Януша Ильинского, и даже бывшую усадьбу канцлера Безбородко. И появилось «киевское княжество». Старик не знал, что ему делать с таким количеством пустопорожней земли. Часть он отдал в аренду под цирк, еще часть застроил домами — это по улице Банковой. А потом взял да и помер.
