Я спрашивал их, почему бы им всем не переселиться в какой-то более богатый и надежный мир и жить там в свое удовольствие? Ну, хотя бы на соседнюю планету, на которую они и так чуть ли не ежедневно летают. Но они так привыкли к своей Факре, что о таких возможностях даже не задумывались. Кроме того, они явно боялись, что в более благодатных условиях им трудно будет контролировать рождаемость, и их раса станет слишком многочисленной и неуправляемой. Когда же я рассказал им, что на нашей маленькой Земле проживает семь миллиардов людей и что мы не паникуем по этому поводу, они начали задумываться. Для большей убедительности я попросил их сравнить наши комплекции. А потом сообщил, что каждый человек за день съедает количество пищи, раз в двадцать превышающее скудный рацион факра.
– Так что вас и сто миллиардов на той вашей планете прожить сможет. А если вас станет еще больше, то вы всегда сможете найти себе еще какие-то новые миры, и снова переселиться туда. Тем более, что вам нравятся миры, де всюду бурлит настоящая жизнь. Я ведь видел, как Бар любовался и восхищался нашей природой!
Они соглашались с целесообразностью моих слов, но послушаться доброго совета не спешили. Сказали только, что будут думать.
– Ну, что ж, думайте! От этого вам вреда не будет.
Лишь на третий день свадьбы в гости к молодым наведался местный священник со своей супругой. Он с полуслова понял меня.
– Нам действительно надо переселяться из этого негостеприимного мира. И чем быстрее, тем лучше. В воскресение в церкви соберется весь город, и я обязательно расскажу факрам о важности и крайней необходимости такого шага. Думаю, что мы таки переселимся на Селекту.
Виктор пришел ближе к вечеру. Я уже и ждать перестал. Решил, что не вызвал доверия у парня. А жалко!
Но он все-таки пришел. Было видно, что его все еще гложут сомнения и что наш разговор будет не из легких. Дело в том, что я до сих пор не научился убеждать в чем-то других людей. Возможно, это не так уж трудно. Даже новейшая история знает немало случаев, когда большинство из нас верили откровенных врунам и обещальщикам. А потом, когда настает пора прозрения, мы так смешно удивляемся и сокрушаемся по поводу своей наивности. Вот ведь как, вроде и не совсем глупые мы, и обмануть нас трудно, но ведь обманывают…
Приблизительно в таком состоянии был тогда и Виктор. В состоянии настороженной напряженности. Будто он на экзекуцию ко мне пришел. Это было неприятно. Но не убедишь ведь всех и каждого в своей порядочности. Да я и сам не поверил бы в такое после первой же встречи. Тем более, что нам тогда и поговорить, как следует, не удалось. Времени было в обрез. Потому и не обиделся на него. В принципе, доверие тоже заслужить надо.
