– Ну ты же мне в борщ никогда не плевал, чтобы я тебе чего-то плохого желал. А за отморозками твоими не слежу. Так, что где ты находишься и чем на хлеб себе зарабатываешь, о том не ведаю. Одно только меня удивляет. Почему это ты сам меня ищешь? Или уже и послать некого?
– Можно сказать, что ты не так уж далек от истины…
– Что, растерял свою команду на ненадежных дорогах нашей серой ежедневности?
– Можно и так сказать…
– А, может, ты ее где-то на безлюдном острове оставил? Ты ведь умеешь…
– Мог бы и не издеваться. Я ведь тебя действительно не обижал никогда. Даже когда мое начальство от меня этого требовало. Неужели не можешь просто по-человечески поговорить со старым знакомым? И как это ты можешь об острове говорить, если пульта другого мне не дал?
Васька действительно казался обиженным. Я, хотя иногда и люблю немножко подразнить таких как он, но только до определенного предела. Чтобы не переиграть. А то можно так нарваться, что никакая кнопка не спасет. Свою порцию насмешек Васька уже получил. Как и каждый, познавший наслаждение властью над себе подобными, он очень болезненно воспринимал такое отношение к его персоне. Иногда мог и неадекватно среагировать. Хотя, нет! Не мог! Без своей команды он сам вряд ли смог бы на что-то решиться. Привык жар чужими руками загребать. А тут командой что-то и не пахло…
– Ну, хорошо! Пойдем ко мне. Там и поговорим.
– Я, это… Я с Бинтом.
– О, так у тебя все же остались подручные…
– Нет! Он один только и остался. Я так и не знаю, почему он мне раньше в рот заглядывал. Но тогда я ему хоть деньги платил. А теперь я и сам на мели, а он и дальше со мной. Иногда даже деньгами выручает…
– Что-то я никак в толк не возьму, как это ты без денег остался?
– Ой, не спрашивай! Потом расскажу. Дурное дело – не хитрое. И не такие как я прогорали…
Мы как раз вышли на дорогу. Из довольно потрепанной «Ауди» медленно выполз Бинт и направился к нам.
– Здравствуйте, Алексеевич! Надеюсь, вы на меня уже не сердитесь. Я ведь еще раз извиниться могу.
– Зачем же о старом вспоминать? Мы ведь вроде как помирились. Поехали ко мне. Что-то перекусим, а то в животе уже урчать начинает. А потом и о жизни-злодейке погутарим. Только ты хоть имя свое мне назови. А то я к вашим кличкам непривычен. Не по нраву они мне.
– Меня, это, Женькой меня звать…
– Ну, Женька, так Женька. Не Аполлон, конечно, но куда лучше, чем Бинт. Поехали!
– Это мы мигом! – засуетился Женька, открывая дверцу своего драндулета. – Вы только покажите, куда ехать.
