- Толстой! - представляется он первому из нас, кто к нему поближе.
Представляется следующему:
- Толстой!
И дальше:
- Толстой! Толстой! Толстой!
Мы - южане, и мы еще никогда не слышали такого выговора. Впечатление настолько сильное, что тут же им хочется поделиться... Я ищу руку соседа, вот она уже в моей (как видно, и он искал мою!), и следует рукопожатие, как бы говорящее: "Да, да, еще бы! Я в восторге! А ты?"
- Толстой! - льется музыка русской речи. - Толстой! Гляди, Амари, кошка у аквариума!
Пока гонят кошку, мы с жадностью рассматриваем того, к кому он обратился. Он вошел вместе с ним, этот Амари. Кто он? Амари! Это что же фамилия? Имя?
- Миллионер, - произносит кто-то поблизости шепотом.
- Миллионер? - переспрашивает кто-то довольно громко, не то не поняв, не то в ошеломлении от того, что видит миллионера.
Его толкают в бок - тише, мол, что ты! Лицо миллионера поворачивается на шум и на некоторое время становится нам, стоящим в этом месте (в том числе и мне), хорошо видным. Попав в зеленый отблеск абажура, оно и само приобретает зеленую окраску, а так как это лицо с обвисшими на краях, как у викинга, усами красиво, то, став зеленым, оно не стало смешным, наоборот, жутким, - казалось, что медленно погружается на дно утопающий. Что ж, не далек срок, когда они и в самом деле погрузятся на дно - русские миллионеры!
- А это Теффи! - сообщает один из нас.
- Теффи?
- Да, да, Теффи!
Подумать только, наше внимание настолько сосредоточено на Толстом, что мы, оказывается, равнодушно скользили взглядом даже по такой знаменитости, как писательница Теффи! Ведь появись она не в качестве спутницы Алексея Толстого, а сама по себе, ого, какая это была бы сенсация! Шутка ли сотрудника "Сатирикона" Теффи! Ведь мы прямо-таки наизусть знаем ее превосходные (хоть написанные лишь во имя юмора, но тем не менее целиком в литературе) рассказы... Еще пишет она и стихи (гораздо ниже, разумеется, стихов ее сестры Мирры Лохвицкой). Мы и не ставим их слишком высоко, однако нам нравятся такие, например, строки:
Три юных пажа покидали
Навеки свой берег родной,
В глазах у них слезы стояли,
И горек был ветер морской.
Конечно, все это дилетантизм: "покидали - стояли", "родной - морской", "пажи", "слезы", - но поскольку мы молоды, то нам приятно иногда просто погрустить.
Вскоре покинет "свой берег родной" и сама Теффи!
Случится это и с Толстым, - но как быстро, как бурно он поймет свою ошибку!
