Рэшли достал из папки распечатку электронной переписки от 17 февраля 2000 года. В то время стенограмма допроса синхронно регистрировалась в базе данных, и следователь мог отслеживать допрос с собственного компьютера и переписываться с проводящим дознание полицейским. Сперва свидетельница сказала, что она видела, как подозреваемый вышел из квартиры убитого. На его руках была кровь, а двигался он, словно в трансе. Следователь тотчас же написал допрашивавшему: «Как она себя ведет? Она точно это видела или сочиняет — как по-твоему? Бред какой-то ...» Далее следует ответ полицейского.
— Вот, смотрите, — Рэшли показывает листок, в котором подчеркнул отдельные слова и поставил несколько восклицательных знаков, — он даже не поленился регистр переключить и теперь пишет заглавными буквами: «Она плачет, полчаса без перерыва рассказывала про детство и всякие ужасы, которые пережила тогда. ЭТО ПРАВДА. ДЕВУШКА НЕ ВРЕТ».
— В то время я уже знал, что на свете просто не существует людей, способных отличить ложь от правды, судя лишь по поведению и жестам, — Рэшли откинулся на спинку стула, — и тогда я сказал Уле Якобу: «Делай, что хочешь, но докажи, что она лжет».
Внешне Асбьёрн Рэшли полностью соответствует нашим представлениям о супердетективе: высокий (почти под два метра ростом), худощавый, с ярко-голубыми глазами и высокими скулами. Даже сидя на стуле в своем кабинете, он смотрит на посетителей сверху вниз, а иногда, чтобы придать словам убедительности, склоняется над столом и буквально буравит собеседника взглядом. Рассказывая о допросах, Рэшли быстро входит в роль полицейского, и мне кажется, будто он вот-вот заявит: «Нам известно, что это ты сделал! Сознавайся!» Поэтому я старательно отвожу глаза или сижу, уткнувшись в блокнот.
Однако Рэшли считает, что ничего подобного полицейским произносить не стоит. Если допрос проводится по всем правилам, то давить на подозреваемого нельзя. Кстати, после войны со словом «допрос» стало ассоциироваться столько всего отрицательного, что теперь полицейские в Норвегии называют его иначе — «дознание». В некоторых других европейских странах полиция проявила еще большую гуманность, и теперь допрос там называется «investigative interviewing»[12], а вот в США по-прежнему используется название «interrogation»[13]. Впрочем, американские полицейские нередко применяют и психологическое давление на подозреваемого. Но к этому аспекту я вернусь немного позже.
