Между тем Вера заметила, что замок у двери в коридор тихо пошевельнулся; дверь несколько отворилась; сквозь узкий просвет мелькнуло лицо Параши.
– Я не ищу освобождения от церковных служб, Борис Поликарпович, – сказала Вера. – Я охотно бываю в церкви. Если мне становится иногда и тяжело в жизни, я знаю, что моя судьба в Божиих руках и что мои молитвы могут быть Богом услышаны…
– И вы также мне хотите напомнить, что я сын священника, – с сердцем перебил Глаголев. – Напрасный труд. Со мною этот язык непригоден. Разве вы думаете, что я считаю себя призванным твердить в жизни то, что мой отец говорит с амфона? Недаром он сам постарался, чтобы я получил другое, чем он, образование. Недаром на меня пролился свет науки, а при этом свете изменяется взгляд на мир, на то, что́ он нам может дать, и на то, что мы вправе от него желать и требовать. Долго ждать счастья в другой жизни, когда оно достижимо в нынешней. Если оно не дается само собою, его следует взять, а если нельзя взять уменьем – то силой.
– Борис Поликарпович, – прервала в свою очередь Вера, – продолжать этот разговор бесполезно и мне неудобно. Я исполнила желание тетушки – вас выслушала и вам дала ответ. Прибавлять мне нечего; теперь прощайте.
Вера сделала движение по направлению к двери в коридор; но Глаголев загородил ей дорогу.
– Советую вам одуматься, – сказал он с дерзкой усмешкой. – Вы не знаете своей тетки и не догадываетесь, что вы теперь в моей власти. Она вас предала мне. Она вышла и услала из дому людей, на которых вы могли бы надеяться…
Вера побледнела как полотно, но выпрямилась и, указывая Глаголеву на другую дверь, сказала:
– Извольте выйти.
– Мне, выйти? – произнес, задыхаясь от злости, Глаголев. – Увидим…
Он бросился к Вере. Она загородила себя креслами и крикнула: – Параша!
– И Параши нет, – крикнул в ответ Глаголев.
Он оттолкнул кресло и успел схватить Веру за руку; но в эту минуту вбежавшая стремглав Параша его самого схватила сзади за воротник и рванула к себе так сильно, что он пошатнулся и выпустил из своих рук руку почти обеспамятовавшей от испуга Веры.
– Что вы делаете? Разбойник! – закричала Параша. – Вон отсюда!
Ошеломленный Глаголев как будто искал, но не находил ответа и не двигался с места.
– Вон! – повторила Параша, – а не то я сейчас позову сюда того офицера, который проходит по тротуару.
Параша подбежала к окну и распахнула его обе половины.
Одна из половинок ударилась о ребро рамы, и стук обратил на себя внимание офицера. Он остановился и взглянул на окно.
