— Все равно зарежу, — грозил Захар Захарыч. — Спать лягете, обоих прикончу.
— Я нож спрячу, — предупреждала Аграфена Ивановна.
— Я могу и ножницами, — продолжал слепой.
— В тюрьму захотел? За одни угрозы пять лет дают.
— А мне все равно, где подыхать, в тюрьме или на воле.
В последующие дни Захар Захарыч больше не кричал, но Аграфена Ивановна на всякий случай прятала от него ножницы.
Когда мы с Захаром Захаровичем остались вдвоем, он на ощупь приполз ко мне за перегородку:
— Алеша, не спишь?
Усевшись на тетину койку, зашептал возбужденно:
— Ты вот книжки читаешь. Должен знать: можно ее привлечь за двоежёнство? Согласно уголовного кодекса.
— Во-первых, он жилец.
— А зачем тогда его спать с собой ложит?
— Законный муж исчез более двадцати лет назад, а вы с ней не регистрированы.
Старик приуныл.
— А насчет ножниц это я так, чтоб думала…
По правде сказать, меня эти ссоры мало трогали. Пришла настоящая зима и вынуждала всерьез подумать об одежде. В моей поношенной кожанке я чувствовал себя на морозе словно раздетым.
— У нас без пимов в два счета заколеешь, — с гордостью за сибирские морозы говорила Аграфена Ивановна.
Я и без нее понимал, что без валенок мне не перезимовать.
В одно из воскресений мы с Георгием Ивановичем отправились на толкучку покупать валенки. Почему именно с Георгием Ивановичем? В данном случае он играл роль умудренного опытом телохранителя. Аграфена Ивановна высказала неожиданную мысль, что у меня такой вид, «что его и не захочешь, да обманешь». Меня это очень удивило: я даже посмотрел в зеркало — неужели у меня в лице есть нечто такое?
— Ты рядиться умеешь? — спросила она меня.
— Как это «рядиться»? — не понял я.
Аграфена Ивановна пожалела меня и отправила на толкучку в сопровождении телохранителя.
Добраться до толкучки в то время было непросто. Толкучка помещалась на горе, между кирпичной башней и старым кладбищем. И толкучкой она называлась не зря. На утоптанном снегу, твердом и грязном, как асфальт, толклись несколько сот мужчин и женщин. Георгий Иванович критически заметил:
— На базаре два дурака: один продает, другой покупает.
Над толпой висело облако пара и разноголосый говор. Все находились в беспрерывном движении, чтобы «не заколеть».
Георгий Иванович прочел мне популярную лекцию, как легко можно попасться на удочку, приобретая пимы. Встречаются такие прохвосты, которые скатывают пимы на морозе с прибавлением воды, а в тепле такие пимы превращаются в кашу. Чтобы этого не случилось, мы купили за пятьсот рублей подшитые пимы с кожаными задниками.
