Утром около штаба образовалась очередь добровольцев. Пришли, главным образом, молодые рабочие. Среди них и стрелки, и пулеметчики, и бомбисты, и артиллеристы — воины всех родов оружия. Штаб сформировал два отряда: в Самару под командой Василия Лавровича Соколова, который выздоровел после ранения в первом сражении на станции Симской, и в Миасс, присоединив его к отряду миньярцев.
* * *
Комиссар завода Осокин обратился с призывом ко всем старикам Сима.
Старички, которые копошились в своем домашнем хозяйстве, все пришли к комиссару.
— Принимай, Трофим Дмитрич!
Комиссар с особым почтением встречал их:
— Милые вы мои, работнички. Вам не привыкать к тяжелому заводскому труду. Всю жизнь гнули спины на господ. Теперь поработайте на себя и за своих защитников.
«Работнички» трудились самоотверженно, только требовали информировать их о положении в стране каждый день. Партком организовал для них ежедневную читку газет.
— Это хорошо, но вы нам рассказывайте о наших сынках. Где они, как воюют? — требовали отцы и деды.
Рассказывать о сынках было не так уж просто. Сведений из отрядов не поступало, а газеты пока не называли имен земляков. Однако в первый же месяц парткому удалось узнать о положении на Миасском фронте. В Сим приехал член парткома Булыкин. Его командировал комиссар Коковихин за продовольствием. «Поезжай, говорит, на симскую базу, — рассказывал Булыкин, — там ты достанешь все, что надо. А то здесь в казацких деревнях около Миасса мужики все попрятали, ждут перемен».
— Ну и как же вы решили? — спрашивал Рындин.
— А я уже отправил три вагона печеного хлеба. Собрал в Ерале, Муратовке и Серпиевке. Получу еще с нашего склада некоторые продукты и поеду обратно.
— А положение-то как там?
— Да, положение-то друг, сурьезное. Оказывается густая каша заварилась. Чехи-то не одни. Все буржуи и кулаки с ними. Слышь, в Омске то же самое произошло, што и в Челябинске. Наше командование сказывает, что и в Самаре началась заваруха. Пока под Миассом боев еще не было. Вернусь, наверное, в самый разгар.
Вестник с Миасского фронта получил продукты и уехал, а вскоре события заставили всех симцев взяться за оружие. В Сим из Кропачево примчался железнодорожный рабочий Сорокин.
— Василий Андреич, беда! — еще с порога крикнул Сорокин.
— Что случилось, Семен Андреич? — спросил Чевардин.
— Мясегутовское кулачье подняло башкир, напали на станцию Кропачево. Перехватили железную дорогу. Башкиры на телеграфе приказывали телеграфисту: «Тыкай, тыкай, да калякай, мы айда Сюм сай пить. Уфа — обидать».
