В здание «Дома трезвости», отныне с благословения местных властей названное «Народным домом», собралось людей столько, что не хватило мест.
На сцене, за столом, покрытым зеленым сукном, сидели земский начальник и волостной старшина.
На трибуну вышел высокий, тощий, длинноволосый, с козлиной белой бородкой, с большим крестом на шее священник Жуков. Перекрестившись, он начал читать проект положения о Государственной думе.
Жуков читал около двух часов. И никто ни одним движением не нарушил тишину в зале. Но вот священник окончил чтение. Волостной старшина поднялся со стула, намереваясь что-то сказать. В этот миг на сцену вбежал Миша Гузаков.
— Товарищи! — громко крикнул Гузаков. — Не верьте тому, что сейчас слышали из уст уважаемого батюшки! Священник не о вас печется, и проект о думе, который он читал, выражает не ваши интересы! Царь задумал создать собрание представителей помещиков и буржуев, а не народную думу, не народное учреждение. Это выгодно только вот таким, как этот зажиревший земский начальник, готовый лопнуть от выпитой им народной крови!
В зале раздался дружный смех. Оскорбленный земский начальник вскочил как ужаленный и быстро пошел к выходу. За ним устремились купцы и некоторые заводские мастера.
— Только власть рабочих и крестьян, — продолжал Гузаков, не обращая внимания на уход земского начальника, — способна облегчить нашу жизнь, дать свободу народу, а не это придуманное министром Булыгиным бесправное и чуждое нам учреждение!
Священник Жуков пытался остановить оратора, но разгорячившийся Гузаков отмахнулся от него и продолжал говорить.
Михаил взмахнул рукой и в зале грянула сочиненная кем-то злободневная частушка: «Эх, ты, дума, думушка, богатеям кумушка!»
Народ поднялся, смеясь и подпевая, дружно двинулся на улицу.
Сбежавший с собрания земский начальник предложил полиции арестовать Гузакова за оскорбление должностного, высокопоставленного лица.
Полиция рыскала по поселку в поисках «дерзкого возмутителя покоя».
А Умов упрекал всех чиновников в либерализме и требовал от полиции более решительных мер.
* * *
Исправник каждый день строчил донесения в губернское жандармское управление о поведении рабочих в Симе:
«…рабочие выдвигают требования об отводе в бесплатное пользование лугов и леса поблизости села;
…в квартире Чевардина собирается группа рабочих завода. На собраниях говорят о том, что нужно требовать равенства, свободы и т. п., читают листовки революционного характера, поют революционные песни;
