С утра обезвоженный залив был прихвачен морозцем, и мы без малейших приключений его пересекли. В обратный путь мы двинулись часа в три дня, к тому моменту пригрело солнце, русло ручейка наполнилось водой.
Мы шли гуськом по своим утренним следам. Первый прошел легко. Второй – а им был я – с трудом. Услышав не очень печатную реплику, мы оглянулись и увидели такую картину: наши спутники стояли посреди грязевого поля, не в силах сдвинуться с места. Вскоре стало ясно, что с каждой секундой их положение менялось в худшую сторону: до краев болотных сапог оставалось все меньше и меньше сантиметров. Попытки вынуть одну ногу приводили к тому, что другая увязала ещё глубже…
Не буду подробно расписывать, как нам удалось высвободить из плена трясины своих товарищей – это было весьма непросто, но завершилось хеппи-эндом. Однако, когда я попробовал себе представить, что могло бы быть, если бы кто-то оказался в таком положении в одиночку, стало немного не по себе. На противоположном берегу Машковского залива можно было увидеть рыболовов, но до них было порядка полукилометра, да и едва ли с такого расстояния они смогли бы понять, что человеку требуется помощь. И на «случайного прохожего» рассчитывать никак не приходилось. Даже если трясина оказалась бы не бездонной, перспектива провести морозную ночь во «вкопанном» положении, мягко говоря, не радовала…
В потенциально опасных ситуациях всегда следует страховать друг друга. Если бы в приведенном примере нас было не четверо, а двое, то второй, перед тем как выйти на «стрёмный» участок, должен был убедиться, что первый его преодолел. Это достаточно очевидно, но ещё раз о том напомнить не помешает.
Правило второе. Заранее оценивайте надежность путей отступления – старайтесь предугадывать неблагоприятное развитие событий.
Ещё один пример из моей практики. Как-то я решил обследовать неизвестный мне отрезок Москвы-реки. Как оказалось, берег в том месте был высоким и обрывистым, а под ним у самой воды тянулась неширокая полоска, с которой ловить было удобнее всего. Не долго думая, я десантировался по почти вертикальному обрыву – в полной уверенности, что найти удобный подъем не составит труда.
Я довольно долго упражнялся под береговым откосом, перемещаясь вдоль него. Ничего примечательного, кроме маленького судачка, эти упражнения не принесли. Потом я дошел до точки, где полоска отлогого берега сходила на нет, а береговой обрыв стеной поднимался прямо из воды. При этом никакого места, сколько-нибудь удобного для подъема, на всем пройденном участке я так и не увидел.
