Не исключено, что Сет отправился куда-нибудь с друзьями на целый день? Или сидит дома. Интересно, называет ли он свое новое жилье домом?
Неожиданно визг пилы прекратился. Теперь звучал только голос Джона Фогерти, распевающего о каком-то кареглазом красавце. Филипп отступил в сторону, поднял защитные очки, обернулся. И увидел ее.
Лицо его мгновенно озарила радостная улыбка, такая искренняя, что Сибилл стало стыдно за себя.
— Я не вовремя. Оторвала вас от дела. — Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать музыку.
— И слава Богу! — Филипп направился к ней, на ходу вытирая ладони о джинсы. — Меня уже тошнит от этих парней. Целый день глаза мозолят. На тебя смотреть гораздо приятнее.
— Я решила сыграть в туристку. — Она качнула пакетом с покупками. — И заодно зашла к вам на экскурсию, как ты предлагал.
— Я ждал тебя.
— Значит… — Она умышленно перевела взгляд на строящийся корпус. На бездушные предметы смотреть безопаснее, чем в его золотисто-карие глаза. — Это и есть ваше судно?
— Пока только корпус. Будущий. — Он взял ее за руку и повел в глубь помещения. — Мы строим спортивное рыбачье судно.
— Какое именно?
— Ну, бывают такие затейливые посудины, которые тешат самолюбие мужчин. Они ходят на них ловить марлинов и пить пиво.
— Привет, Сибилл, — с улыбкой окликнул ее Кэм. — Не желаешь помочь?
Она бросила взгляд на инструменты с острыми краями и тяжелые бревна.
— Пожалуй нет. — Она непринужденно улыбнулась ему в ответ и взглянула на Этана. — По-моему, вы втроем прекрасно справляетесь без посторонней помощи. Ассы.
— Ассы — это мы. — Кэм показал большим пальцем на себя и Этана. — А Филиппа держим, чтоб не скучно было.
— Не ценят меня здесь.
Сибилл рассмеялась и пошла вдоль корпуса. Его форма уже угадывалась, но, что конкретно делают сейчас с ним мужчины, она плохо представляла.
— Полагаю, он стоит верх дном.
— У тебя острое зрение, — пошутил Филипп и ухмыльнулся, заметив, как взметнулись ее брови. — Вот закончим обшивку, потом перевернем и займемся палубой.
— Ваши родители корабелы?
— Нет, мама была врачом, отец преподавал в университете. Но мы выросли среди лодок.
В голосе Филиппа сквозили любовь и неизжитое горе. В эту минуту Сибилл ненавидела себя. Она намеревалась подробнее расспросить его о родителях, но язык не поворачивался.
— А мне вообще не доводилось плавать на парусниках и прочих судах.
— Ни разу?
— Думаю, я не одна такая. Миллионы людей в мире не имеют подобного опыта.
— А желание есть?
