Сокровища капитана Ермакова | страница 23
Плот снесло на середину реки, и кругом наступила тишина. Дик Сенд и Робинзон подняли четырехугольный парус.
Гулливер в задумчивости обмахивался цветным платком.
— Скажите, любезные друзья, — неожиданно сказал он, — вы обратили внимание на несколько неожиданное обстоятельство — на берегу реки пели о каком-то новом море?.. Если я не ошибаюсь, его нет на географических картах...
— Да это же песня, — улыбнулся Дик Сенд, закрепляя шкоты.
Опустив подзорную трубу, в разговор вступил Василий Федорович:
— Я кое-что слышал о Братском море. О нем часто говорили мои читатели, но это были мечты... Кстати, вы не подумайте, что Ангара всегда такая тихая. Я не раз стоял на книжной полке рядом с книгой Галеева «Плавание по реке Ангаре в 1875 году». Вот что он писал: «И вот наступило самое большое испытание — Падун. Здесь вода мчится с бешеной силой и кипит, словно в котле...»
— А что такое Падун? — поинтересовался Робинзон.
— Это один из знаменитых ангарских порогов, расположенных ниже Братска. Кроме Падуна, печальную славу имели пороги Похмельный, Пьяный, Шаманский, Долгий... Сейчас они все скрылись под водой... — ответил русский капитан.
— Очень жаль... — небрежно заметил Мюнхгаузен. — Я бы с удовольствием выкупался в Падуне или в Шаманском!
Величавая Ангара становилась все шире и шире, и вот, наконец, «Кон-Тики» плыл по реке, берега которой совершенно исчезли из виду...
— Капитан Немо, проверьте наши координаты, — попросил председатель клуба. И пока Немо при помощи секстанта и хронометра определял положение плота, Дик Сенд и Гулливер развернули географическую карту.
— Мы находимся на месте города Братска, с точностью до одной секунды! — воскликнул Немо.
Его слова произвели на всех очень странное впечатление, потому что плот покачивался посреди необозримого водного простора.
— Собственно, кто из нас Мюнхгаузен? Вы или я? — иронически спросил барон.
— Но по карте город Братск находится именно здесь! — пожал плечами пятнадцатилетний капитан.
— А когда издана эта карта? — спокойно переспросил Василий Федорович.
— Совсем недавно. В тысяча девятьсот пятьдесят девятом году, — ответил юноша, посмотрев на нижнюю кромку, где был обозначен год издания.
