— Да, конечно, — кротко ответила она и подумала: достаточно ли ему этой кротости?
— Ну и ну! — фыркнула Дороти.
Уилфилд придержал открытой кухонную дверь, и они вместе вышли в холл — Молли со стаканом молока, он с большой чашкой крепкого кофе. Когда он направился в комнату, где состоялась их встреча, она увидела на столе бумаги и импульсивно спросила:
— Может быть, вам нужно что-нибудь напечатать?
— Нет, спасибо. То, что на этом столе, вас не касается! — категорически отказался он.
Пытаться доказать, что он зря отказывается от помощи, было бы нескромно и похоже на навязчивость. Она знала, что бумаги конфиденциальны, и потому холодно заметила:
— Я не собираюсь шпионить.
— А у вас и не будет такой возможности.
Он закрыл за собой дверь, и Молли пробормотала, но так, чтобы он не услышал:
— Чтоб ты обжегся кофе!
Позже, когда Дороти пришла с подносом — суп и немного рыбы, миссис Хартли сказала:
— Вы ведь знаете, что Молли остается у нас? Как вы думаете, какую комнату ей предоставить?
— Может быть, рядом с вашей? — подсказала служанка. Мисс Хартли это очень понравилось, и Дороти увела новую работницу в следующую комнату на площадке.
Это была прелестная спальня — шторы, покрывало и обои в сочетающихся нежных тонах — и при ней маленькая душевая. Окно выходило на газон, за которым в сумерках угадывался большой сад. Дороти, стоя в дверях, спросила:
— Ну как, подходит?
— Прелестно! — воскликнула Молли, и по выражению лица служанки поняла, что та не ожидала такой восторженной реакции.
— Вот и хорошо, — сказала Дороти.
Через пару часов Молли снова была в своей комнате. Миссис Кэрол ложилась рано. Она отыскала для девушки новую зубную щетку и батистовую ночную рубашку. Затем пожелала ей доброй ночи и выразила надежду, что на новом месте ей будет так же удобно, как и дома.
В душевой были все необходимые туалетные принадлежности — зубная паста, мыло, полотенца. У Молли не было ни смены одежды, ни косметики, кроме губной помады в сумочке, так что завтра следовало вернуться домой и собрать кое-какие вещи.
Молли приняла душ, надела ночную рубашку и села у окна, радуясь тишине, которая уютно окутала ее, словно большое пушистое полотенце.
Она не позвонила домой. Когда миссис Хартли спросила ее, все ли в порядке с семьей, она ответила «да», как будто уже поговорила с родственниками. Ехать завтра домой тоже не хотелось, хотя придется, потому что там осталось то немногое, что ей принадлежало. Но завтра тетя Марин, вероятно, будет ее ждать, и послезавтра тоже, а вот вечер среды она посвящала бриджу. Тетка никогда не пропускала игры. В среду дядя Чарльз останется дома один и можно спокойно попрощаться с ним.
