— Не так много, как хотелось бы, — солгала она. — Этот мужчина — закрытая книга.
Джеймс поджал губы.
— Я мог бы сейчас тебе возразить в довольно неприятных выражениях, но не буду.
— Ты предпочел бы, чтобы я держала рот на замке?
— Я предпочел бы, чтобы ты снова стала умной рациональной журналисткой!
— Джеймс…
Босс пренебрежительно помахал рукой, выпроваживая Иззи из своего кабинета.
— Мне нужно все обдумать. Иди и делай свою работу. Если можешь.
Унижение и смущение смешались в горький коктейль. Этим утром Алекс уехал из ее дома и сразу же отправился по делам в Торонто, оставив ее одну, наедине со своими мыслями.
Иззи налила себе бокал шардоне из припасенной в холодильнике бутылки, перешагнула через нераспакованный чемодан и рухнула на диван. Она поступила правильно, она знала это. Она просто сотрет диктофонную запись, и все.
«Алекс Константину — это акула». Она вздрогнула, вспомнив, как Джеймс описал человека, к ногам которого она бросила свою карьеру. Неужели она действительно такая дура? Что было бы сейчас, не зайди она в тот лифт? А теперь эта акула вполне может пообедать ею. И как она с этим справится?
Иззи застонала и уткнулась лицом в подушку. Эти два дня в Малибу открыли ей такие вещи и чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Сумасшедшие, необъяснимые чувства к мужчине, который был не только сексуален, но и умен, и интересен.
Они много разговаривали, и их дискуссии, начиная с политики и заканчивая наукой и классической литературой, доказывали, что им одинаково хорошо вместе и в постели, и вне ее. Но даже если и так, почему она думает, что может стать для него особенной? Или Джеймс прав, и она рискнула всем ради человека, который перешагнет через нее, когда все закончится?
Образ матери всплыл в ее голове. Она стояла в дверях бунгало и плакала, уверенная, что на этот раз ее отъезд к лучшему. Лишенное эмоций лицо отца, пытающегося бороться со слезами, навсегда запечатлелось в ее памяти. После отъезда матери отец пролил немало слез, он полностью растворился в своем горе. Они с сестрой старались вытащить отца из депрессии, но успехом эти попытки так и не увенчались.
Иззи потянулась за бокалом и сделала большой глоток вина. Начать с чистого листа. Без правил и сроков. Алекс ничего ей не обещал. А как же тогда ее обещание заботиться о себе любой ценой? Этот план всегда ее устраивал, она ни от кого и ни от чего не зависела. И никто не мог причинить ей боль.
