— Это не это — то, что ты сейчас назвал. Это платья такие, специальные, укороченные — молвил Пархомий. — Братья, обратите внимание на цветовые сочетания, бирюзовая шляпка, сапожки и саквояж. Или как у того парня: белые лапти и белый пояс.
— Но вон те парни, они в красных ботинках. И больше нет у них красных одежд.
Ангелы детально изучали «потенциального врага».
— Наверно, надо иметь одежды и саквояжи одинакового цвета, если ты один. А можно одну вещь красного цвета, если такие же вещи этого же цвета есть у братьев.
— А вон тот человек, смотрите. У него своеобразный прикид. Оранжевый тулуп, синие штаны, серые лапти. И вот та штука, с которой он убирает вон те маленькие курительные трубки, которые люди каждый раз выбрасывают, попускав дым… Она у него не подходит по цвету — Пархомий был очень внимателен.
— Сдается мне, что этот человек не пришел в театр. Он давно в этом театре, поэтому и образ у него особый. На всякий случай я бы не стал руководствоваться его представлениями об образе человека, пришедшего сюда, — размышлял Антоний, — его не прогоняют те стражи, которые стоят у входа. Скорей всего, он здесь подвизался.
Ангелы замолчали, вглядываясь в детали человеческих образов.
— Давно я на земле не был. Какие демонские места тут появились. Предатели находят все больше способов по порабощению людей — хрипловатым голосом произнес Антоний, — Братья, обратите внимание, они как будто все блестят. Только свет этот не изнутри идет, свет этот от камней да металлов изливается.
— А зачем они животных с собой носят? Ну вон те, двое, в розовом? — недоуменно спросил Артемий.
— Вот этого я не знаю. Наверно, когда люди притворяются, что хотят выпить зелье, на самом деле выливают зелье в глотки своим псинкам, пока другие не видят. Так они напаивают других, но не пьют сами — сделал вывод Мудрейший из Ангелов.
— Аааа, понятно — младший из Ангелов быстро соображал, — а то я таких маленьких собачек еще не видел.
— Надо было Илея взять тоже, — задумчиво произнес Пархомий, — чтобы бесов пугал.
Ангелы заулыбались. Илей был всеобщим любимцем и очень смелым Ангелом-псом.
— Смотрите, Братья, подъехала автокарета. Вон тот парень, который из нее вышел, у него что, лукавый нарисован на его рубашке? — Пархомий поперхнулся.
— Видите, Братья, я заметил, что с недавних пор на земле стало истинно правильным грешить и всячески потакать дьяволу, — Антоний нахмурил брови, — люди утратили Веру в Бога, у них вошло взаправду использование образов лукавого в их нательных рисунках, одеждах, они даже примеряют его маску на себя. Людям утратили Веру в Бога, и нам надо ее вернуть. Не всем, только определенным. Поэтому мы здесь.
